Беспокойные

Он отнес продукты в квартиру Роланда. Был час дня, вторник, с таким ярким зимним светом, что приходилось щуриться; на оставшийся день планов у него не было. Много лет он не позволял себе думать о времени после того, как мама так и не вернулась домой, после того, как Леон и Вивиан оставили его с чужаками, и теперь он представлял, что мать ждет его на Канал-стрит с сигаретой, вспоминал утиную походку, с которой она перебиралась по льду, твердость ее руки в его ладони. Теперь Дэниэл уже выше ее, но в ее руке всегда будет чувствовать себя в безопасности. Однажды, когда они с Энджел обсуждали свои родные семьи, она спросила, хочет ли он всё еще найти маму, и он сказал, что нет, больше нет. Он смог смириться с тем, что она ушла. Но ему так и не выпало шанса спросить, почему она вернулась в Китай – она же ненавидела Минцзянь, – или понять, как он сам оказался в Риджборо.

Он остановился на углу, достал телефон и ответил на письмо, которое давным-давно прислал Майкл, нажал «отправить» раньше, чем передумал: «Ты нашел кого надо. Что такое?»

На кухне Роланда он потушил брокколи и нарезал арбуз дольками. Всё лучше, чем очередной разваливающийся буррито в «Трес Локо», и дешевле, чем в ресторане. Его задолженность по кредитной карте была 2079,23 доллара, со ставкой восемнадцать процентов, – и это не считая десяти тысяч, которые он должен Энджел. Он так нервничал при виде счета каждый месяц, что подключил автоматическое списание с минимальных платежей – в прошлом месяце это было двадцать два бакса. Он несколько месяцев не разговаривал с Энджел, но теперь им придется встретиться в субботу, на дне рождения ее отца, вместе с Питером и Кэй.

В старшей школе он играл на вечеринках в техасский холдем с другими парнями и открыл в себе талант замечать их реакции, скрывая свои, – за годы с Питером и Кэй он отлично научился хранить секреты. На втором курсе в Потсдаме он услышал про онлайн-покер и, прокрастинируя во время написания курсовых, понемногу играл – без крупных ставок. За лето, пока он жил в Риджборо и работал маляром в новых пятикомнатных домах на окраине города, он понял, что умеет распознавать схемы поведения и в сети: игроков, которые часто пасовали и ставили только с хорошей рукой, или активных игроков, которые ставили глупо и сильно рисковали. На следующую осень в колледже он познакомился с парнем по имени Кайл, который зарабатывал на этом реальные деньги, по тысяче за ночь, и Дэниэл начал играть больше – по шесть, даже по десять часов в день, один одностоловый турнир за другим, где победитель забирает всё. Однажды поздно ночью он вышел из своей комнаты в общежитии в ванную, слыша в голове звуки фишек и шуршание карт, пока наполнял бутылку водой из-под крана, и поспешил обратно по коридору, чтобы тут же продолжить играть, щелкал на «бет», «рейз» и «фолд», ставил до флопа в три раза больше старшего блайнда и смотрел, как увеличивается его счет. Часы сливались, пока он не услышал стук дверей и голоса в коридоре и у него не затекло всё тело. Он играл два дня подряд, а то и три. В какой-то момент лампочка над головой стала слишком яркой, на клавиатуру упал солнечный свет. Он пил «Ред Булл», писал в пустые банки. Поставил на фул-хаус и осознал, что громко дышит. На следующий день он слышал, как откуда-то издалека его зовут по имени, открыл дверь и увидел соседей по коридору, которые пришли проверить, жив ли он еще. По их лицам мелькали масти.

Когда позвонили родители и спросили, ходит ли он на учебу, он заверил, что да. Он мог выиграть четыре тысячи за одну ночь турниров, потом проиграть столько же за полчаса. В какой-то момент у него на счету лежало восемьдесят тысяч долларов. Деньги казались ненастоящими, но были реальнее некуда. Он мог их снять и обналичить – но всегда следовала еще одна игра и за ней еще одна.

Ему была нужна только одна хорошая победа, но сумма, обозначающая хорошую победу, менялась каждый раз, когда он ее набирал. На нуле он удалил аккаунт, а на следующий день создал заново. Он не играл целых два дня, когда ездил с друзьями на концерт в Монреаль, но потом захотел купить новую гитару, оборудование, вернуться в музыку. Еще одна игра – и всё будет.

Чтобы оплатить следующий семестр, он взял кредит, потому что оценки упали слишком низко, чтобы подходить по критериям финансовой помощи, – и потом прожег все эти деньги в один день. Он одалживал у друзей, сколько мог, – двадцатка здесь, полтинник там, – открывал новые кредитки и уходил в ноль. Чем больше его трясло, тем больше он проигрывал, а чем больше он проигрывал, тем более активным игроком становился. Он взял взаймы у Кайла две тысячи с обещанием вернуть через две недели, но понял, что все кончено, когда продолжал проигрывать, когда психанул, услышав предупреждающий сигнал, что у него кончается время на ставку. И поставил половину банка на семерку и двойку без масти. Это стало сюрпризом: самоубийство тоже доставляло кайф.

Кайлу он вернул двести долларов. «А где остальное?» – спросил тот.