Беспокойные

Была Сирила Бальтазар Круз, мексиканская иммигрантка, выписанная из больницы в Миссисипи после родов – но без ребенка. Ребенка назвали брошенным, потому что Круз не выучила английский, и суд передал опеку американской паре. Были Джек и Кэсси Хе, китайские иммигранты, подписавшие документы на патронатное воспитание своей дочери, Анны Мэй, после того как Джека уволили с работы. Но приемные родители Анны, Бейкеры, отказались ее возвращать и хотели удочерить. Судья из Теннеси лишил Хе родительских прав, а юрист Бейкеров заявлял, что Хе не подходят на роль родителей и что Анну ждет лучшая жизнь в Соединенных Штатах: «Какой уровень жизни будет у ребенка в Китае?» Но никто не спросил, какая жизнь будет у ребенка в Соединенных Штатах, в разлуке с семьей.

Прообразом моего персонажа Полли – очень условным – послужила Сю Пин Цзян. Потом я дала ей одиннадцатилетнего сына Деминя; дом в Бронксе; работу в маникюрном салоне. Однажды утром она уходит на работу и больше не возвращается домой. Голос Полли, ее тяготы, ее путь – она заплатила пятьдесят тысяч долларов, чтобы ее тайно провезли в США в ящике, – всё это пришло ко мне в одном озарении. Но, когда я отправлялась в Фучжоу, ее линия уже много месяцев как зашла в тупик. Я так переживала из-за того, что неправильно покажу Китай, что избегала критически важных глав о нем.

В предпоследний день в Фучжоу я решила выбраться за город, села на первый же автобус, проходивший мимо моего отеля. Час спустя я сошла на конечной и осознала, что оказалась в прообразе деревни Полли. Вот недостроенные особняки, мимо которых ежедневно проходила Полли. Вот киоск со снеками, школа, рынок.

Вернувшись в Нью-Йорк, я воспользовалась подробностями из поездки, чтобы сдвинуть с мертвой точки главы романа: добавила в жизнь Полли дома, которые я видела, автобусы, которыми я ездила. И всё же я возвращалась к детям из газетных вырезок, разлученным с матерями и усыновленным американцами. Почему этих матерей так нужно было депортировать, а их детей – оставлять? Почему обеспеченные белые американские родители считались «пригодными», а родители-иммигранты, которые хотели растить собственных детей, – нет? И что именно считается лучшей жизнью? Приемные родители в этих случаях, похоже, верили, что они – и вся Америка – имеют на этих детей право. Приемная мать Анны Мэй Хе, Луиза Бейкер, заявила: «Если [мать Анны] действительно любит свою дочь, она оставит ее у нас».

Постепенно я осознала, что суть моего романа – не в одной Полли, но и в сыне Полли, Демине. Мне нужно было рассказать обе истории. Я решила перемежать историю Деминя об усыновлении белой парой и переезде на север с историей Полли о том, почему она покинула Китай, первых годах в Нью-Йорке и о том, что произошло после расставания с сыном. В двадцать один, десять лет спустя после исчезновения матери, Деминь переезжает обратно в Нью-Йорк и начинает искать Полли. Не буду спойлерить – чтобы узнать, найдет ли он ее, вам придется прочитать роман, – но в сердце «Беспокойных» лежат именно поиски Деминя его матери.

После статьи в «Таймс» Сю Пин Цзян отпустили из тюрьмы, а позже она получила статус беженки. Ей повезло. Почти четверть из 316 тысяч иммигрантов, депортированных из Соединенных Штатов в 2014 году, были родителями детей – граждан США, и сейчас в патронатных семьях находится свыше 15 тысяч детей, чьих родителей депортировали либо арестовали на неопределенный срок. «Беспокойные» – моя попытка заглянуть за газетные статьи, пользуясь деталями из реальной жизни как стартовой точкой, а не ориентиром. Это история за историей, посвящение поту, доброте и мучениям. Но на самом деле это история одной матери и ее сына – того, что свело их вместе и что их разлучило.