Белые зубы

Но каждый раз, когда Айри удавалось почувствовать особую связь с прошлым, с его идеальной неопределенностью, что-то из настоящего звонило в дом Боуден и разрушало это ощущение. В четвертое воскресенье поста Айри получила подарок в виде Джошуа. Он неожиданно пришел, ужасно сердитый, похудевший на полтора стоуна как минимум и одетый гораздо неопрятнее, чем раньше. Айри не успела еще выразить свое удивление или беспокойство, как он захлопнул за собой входную дверь и пронесся в гостиную.

– Достало меня все это! Просто хрен знает как достало!

Он так хлопнул дверью, что стоявшая на подоконнике фотография капитана Дарэма упала, и Айри пришлось заботливо поднять ее и поставить как положено.

– Ага, я тоже рада тебя видеть. Давай садись и рассказывай по порядку. Чего тебя достало?

– Они. Меня от них тошнит. Разглагольствуют о правах и свободах, а сами сжирают пятьдесят цыплят каждую сраную неделю! Лицемеры!

Айри не уловила связь между свободой и цыплятами. Она достала сигарету и приготовилась к долгой беседе. К ее удивлению, Джошуа тоже закурил, и они пристроились на подоконнике, выпуская дым в форточку.

– Ты-то знаешь, как живут бройлерные куры?

Айри не знала. И Джошуа рассказал. Заперты всю свою жалкую куриную жизнь в темноте, живут в тесноте, как сельди в бочке, в своем собственном дерьме, и кормят их самым плохим зерном.

И это, как говорил Джошуа, еще цветочки по сравнению с жизнью свиней, коров и овец.

– Это, мать твою, преступление! Но попробуй скажи об этом Маркусу. Попробуй оставь его без мяса. И ни черта он не знает. Заметила? Он все на свете знает о какой-нибудь одной мелочи и ничего о целом мире, который… Стой, пока не забыл: возьми листовку.

Айри никогда бы не подумала, что настанет день, когда Джошуа Чалфен вручит ей листовку. Но вот она – у нее в руке. И называется «Мясо – это убийство: факты и слухи», выпущена организацией ФАТУМ.

– Это расшифровывается как Фронт антиэксплуатации тварей, угнетенных и мучимых. Ядро «Гринписа» или что-то такое. Почитай. Это тебе не какие-то ненормальные хиппи, это люди с твердым научным подходом и хорошей академической базой, и они анархисты. Мне кажется, что я наконец нашел свою нишу. Это просто потрясающая организация. Их цель – решительные действия. А председатель – выпускник Оксфорда.

– Угу… А как Миллат?

Джошуа махнул рукой:

– Понятия не имею. Такой же псих. И не лечится. Джойс все так же пляшет перед ним. Лучше не спрашивай. Достали они меня. Все изменилось. – Джош нервно провел по волосам, которые теперь доходили ему до плеч – такую прическу называют «взрыв на макаронной фабрике». – Не представляешь, насколько все изменилось. Мне иногда вдруг кажется, что я все понимаю.

Айри кивнула. Ей было знакомо это чувство. Оно часто возникало на протяжении ее семнадцатого года жизни. И ее не удивили метаморфозы, произошедшие с Джошуа. За четыре месяца в жизни семнадцатилетнего подростка случается множество крутых перемен: фанат «Роллинг Стоунз» превращается в фаната «Битлз», тори превращается в либерал-демократа и обратно, собиратели винила – в собирателей компактов. Больше никогда в жизни ты не способен на такие резкие изменения.

– Я знал, что ты поймешь. Жаль, что не удалось поговорить раньше, но в последнее время дома меня все бесит, и к тому же, как только я тебя вижу, тут же откуда ни возьмись появляется Миллат. Я действительно рад тебя видеть.

– Я тоже. Ты как-то изменился.

Джош небрежно указал на свою одежду, которая была теперь не такой дурацкой, как раньше.

– Ну нельзя же всю жизнь донашивать за отцом его вельветки.

– Да уж.

Джошуа хлопнул в ладоши.

– Я еду в Гластонбери и пока не собираюсь возвращаться. Я встретился с людьми из ФАТУМа и отправляюсь туда вместе с ними.

– Но сейчас март. Ты едешь летом?

– Джоли и Криспин – те самые люди из ФАТУМа – говорят, что надо ехать сейчас. Пожить там какое-то время на природе.

– А как же школа?

– Тебе можно прогуливать, а мне нельзя? Я не отстану. У меня все-таки голова Чалфена, так что вернусь перед экзаменами и все сдам. Айри, ты бы только видела этих людей. Они… потрясающие. Он дадаист, а она анархистка. Настоящая. Не такая, как Маркус. Я ей рассказал о Маркусе и его дурацкой Будущей Мыши. Она сказала, что он опасный тип. А может, даже и психопат.

Айри задумалась:

– Ну… Это вряд ли.

Не затушив окурок, Джошуа выкинул его в форточку.

– Я больше не ем мяса. Я еще не отказался от рыбы, но это все полумеры. Так что собираюсь скоро стать полным вегетарианцем.

Айри пожала плечами, не зная, что на это сказать.

– И, кстати, в этой старой пословице что-то есть.

– В какой?

– «Клин клином вышибают». Только самыми радикальными мерами можно достучаться до такого, как Маркус. Он сам не понимает, до какой степени он ничего не знает. Нет смысла вести себя с ним разумно, потому что он считает, что у него исключительное право на «разумность». Что с такими людьми делать? А знаешь, я теперь еще и кожу не ношу… и не ем продукты животного происхождения: желатин и всякое такое.