Белые зубы

– Это потому, что мозги просыпаются после долгой спячки и начинают работать. Я доволен. Я всегда говорил, что в самое короткое время можно превратить жалкого гуманитария в сильного технаря. А, кстати, у меня есть фотографии Будущей Мыши. Напомни потом, покажу. Ты же хотела на них взглянуть? Джойс, великая черная богиня снова с нами!

– Маркус, ну что вы… Привет, Джойс. Привет, Джош, Привет, Джек. Приветик, Оскар, малыш.

– Привет, Айри! Иди сюда, поцелуй меня. Гляди, Оскар, кто к нам пришел! Ой, какое у него лицо! Он удивляется, почему не пришел Миллат. Правда, Оскар?

– Неправда.

– Ну конечно, удивляется… Только посмотрите на его личико! Он жалеет, что нет Миллата. Оскар, скажи Айри, как зовут твою новую обезьянку, которую тебе подарил папа.

– Джордж.

– Нет, разве Джордж? Ты же ее назвал Миллат – горилла! Потому что обезьяны злые и хитрые, а Миллат такой испорченный. Разве не так, Оскар?

– Не знаю. Мне это не интересно.

– Оскар так расстраивается, когда Миллат не приходит.

– Он скоро придет. Пошел на свидание.

– Вечно он на свиданиях! С разными грудастыми девчонками. Мы начинаем ревновать, правда, Оскар? Он проводит с ними больше времени, чем с нами. Но мы не будем отпускать шутки по этому поводу, а то Айри это будет неприятно.

– Нет, Джойс, мне все равно. Я давно привыкла.

– Все любят Миллата, так ведь, Оскар? Как его не любить? И мы с Оскаром тоже его любим.

– Я его терпеть не могу.

– Оскар, не говори глупостей.

– Сколько можно говорить о Миллате!

– Хорошо, Джошуа, не будем. Видишь, как он ревнует. Я пыталась объяснить ему, что о Миллате надо заботиться. Он вырос в сложных условиях, ему нужно уделить больше внимания. Так же, как я уделяю моим пионам больше внимания, чем астрам, которые могут расти где угодно. Знаешь, Джош, ты ведешь себя как эгоист.

– Ладно, ладно, мам. Что у нас с обедом – до занятий или после?

– Я думаю, до, Джойс. Я собираюсь весь вечер работать над моей Будущей Мышью.

– Будущая мышь!

– Тсс, тише, Оскар! Ты перебиваешь папу.

– Мне завтра сдавать статью, поэтому я хотел пообедать пораньше. Если ты не против, Айри. Я же знаю, как ты любишь поесть.

– Нет, я не против.

– Не шути так, дорогой. Она очень переживает из-за своего веса.

– Нет, ничего.

– Что? Переживает? Из-за веса? Да все вокруг любят больших девочек, разве нет? Я, например, люблю.

– Всем привет. Я без стука – там было открыто. Однажды к вам придут и всех вас перережут.

– Миллат! Оскар, посмотри, это Миллат! Оскар, малыш, ты ведь рад видеть Миллата?

Оскар сморщился, изобразил, что его тошнит, и швырнул деревянный топорик Миллату в ногу.

– Оскар так радуется, когда тебя видит. Ты как раз пришел к обеду. Сегодня курица с цветной капустой. Садитесь. Джош, повесь куда-нибудь куртку Миллата. Ну как дела?

Миллат резко сел за стол. Казалось, он только что плакал. Он достал коробку табака и пакетик травы.

– Очень хреново.

– Что хреново? – рассеянно спросил Маркус, отрезавший себе большой кусок сыра «Стильтон». – Не смог залезть девчонке в трусы? Девчонка не захотела залезть тебе в трусы? Девчонка оказалась без трусов? И, кстати, раз уж зашел разговор, какие у нее были трусы?

– Пап! Хватит уже! – застонал Джошуа.

– Если бы ты, Джош, залез наконец кому-нибудь в трусы, – Маркус недвусмысленно посмотрел на Айри, – я бы подшучивал над тобой, а пока…

– Тихо вы, – вмешалась Джойс. – Дайте поговорить с Миллатом!

Четыре месяца назад Джош считал, что ему просто повезло, что у него появился такой друг, как Миллат. Авторитет Джоша в «Гленард Оук» достиг невероятных высот, с тех пор как Миллат стал приходить к ним каждый вторник. А теперь, когда Айри уговорила Миллата время от времени заходить к Чалфенам и просто так, в гости, Джошуа Чалфен, ранее известный как Джош-толсторож, должен был радоваться, потому что оказался на пике популярности. Но он не радовался. Напротив, все это его страшно бесило. Потому что притягательность Милы, его личное обаяние только отравляли жизнь Джошуа. Он видел, что Айри все еще по уши влюблена в Миллата, она вцепилась в него, как зажим для бумаг, и даже его мать сосредоточила все внимание на Миллате. Вся ее любовь к садоводству, детям, мужу уходила к нему одному. Все это его страшно бесило.

– Ты требуешь, чтобы я молчал? Мне уже в своем собственном доме нельзя говорить то, что я думаю?

– Прекрати, Джош. Миллат расстроен… В данный момент я пытаюсь узнать, в чем дело.

– Бедненький Джоши, – медленно и зловеще проворковал Миллат. – Ему не хватает маменькиного внимания. Хочет, чтобы мамочка вытирала ему попку.

– Да пошел ты!

– О-о-о!

– Джойс, Маркус, – воззвал Джошуа к правосудию, – скажите вы ему.

Маркус запихал в рот огромный кусок сыра и пожал плечами:

– Бовюсь, Мыллы не ф мовей юриждикшии.

– Джоши, дай я сначала узнаю, в чем дело, – начала Джойс, – а потом… – К радости Джойс, конец фразы был заглушен стуком двери, захлопнувшейся за ее старшим сыном.

– Сходить за ним? – спросил Бенджамин.

Джойс покачала головой и поцеловала его в щеку.

– Нет, Бенджи. Лучше оставить его в покое.