Беги, а то заколдую!

— Это папа! — она встала на ноги. — Папа! — заорала она так громко, что из бывшего провала снова посыпалась земля. — Папочка, я больше не сержусь, оставайся на месте, я иду! — Она ловко перебралась по загривку статуи на другое плечо, выхватила секиру-молот и что есть сил долбанула тупым краем по осколку, перегородившему провал. — Давай, Белоручка, помогай мне, там мой папа. Его спасать надо! Вынимай эти осколки!

— Конечно, — Вудхаус встал рядом, но так, чтобы их не накрыло, если осколок выскользнет, достал из-за спины тонкий, полудлинный и прочный клинок эльфийской прочнейшей ковки и начал вынимать камни. — Но нам придется биться врукопашную, Эби. Не лезь на рожон, хорошо?

Гномка выразительно фыркнула, ощупала осколок, посветлела лицом, ощутив слабое место, и, размахнувшись, со всей силы ударила.

* * *

Маленькая гномье-эльфийская армия отбивалась от умертвий, прижавшись к обвалу, закрывшему проход дальше.

Полковник Горни палил в головы, почти не целясь — столько было нежити. Его жена успевала перезаряжать оружие и стрелять серебряными пулями из многозарядного пистолета в пытающихся выскочить вперёд умертвий. Она же храбро прочертила солью черту, промчавшись вперёд, пока остальные готовились к бою. Лерд Вудхаус стрелял спокойно, как на охоте на уток, и также метко. Леди Элинор при стрельбе держала осанку и локоть, как в бальном танце.

В этом бою было израсходовано столько серебра, что потом его можно будет добывать, как из шахты.

Несколько гномов и эльфов из их маленького отряда были ранены и держались позади, перезаряжая оружие и прикрывая товарищей.

— Ты смотри, сколько нежити привалило! Прямо как гостей на оркской свадьбе! — ревел лерд Горни и сам хохотал над своими шутками. Смеялась и леди Агнес, и остальные гномы — бравировать во время боя у них было принято.

— Горни, слышать тебя ещё невыносимее, чем хрип нежити, — холодно сообщил эльф. У эльфов ценилось благородное молчание в бою.

— Ничего ты не понимаешь, Вудхаус! Крепкое слово разит врага и придает силы духа, — выпалил полковник и подтвердил свои слова серией выстрелов.

— Молчание концентрирует и позволяет стать сильнее, — возразил Триггвиэль высокомерно.

— Это мне-то надо стать сильнее? — съязвил Флоин, не глядя схватил заряженное ружье из рук жены и выстрелил. — Да не трать ты время на болтовню, Вудхаус. Нам еще завал разбирать. Там где-то моя бусинка папу ждет!

И в этот момент обвал, к которому прижимались обороняющиеся, вдруг потек вниз, в расширяющуюся дыру. Земля все сыпалась и сыпалась, проем в полу и стене расширялся, умертвил наступали… и вот, наконец, последний камень исчез в дыре, а затем оттуда раздался крик.

— Папа! Папа, мы здесь!

— Бусинка! — заорал радостно лерд Горни. — Кидайте веревки! — велел он, отстреливая особо настырные умертвил.

Грязных, пыльных и уставших Эби и Ната со всеми предосторожностями, под угрозой нового обвала, вытянули наверх веревками. Родители даже не могли обнять отпрысков — так плотно наседали твари. Эбигейл сразу сжала молот-секиру и, пошатываясь, направилась в гущу боя. Ноги ее заплетались, и кто-то схватил гномку за руку, останавливая.

— Ты очень сильная и очень смелая, Эбигейл Горни, — серьезно проговорил Натаниэль, глядя ей в глаза. — Но побудь пока на зарядке оружия, прошу. Ты очень устала, глупо подставляться. Я надеру им задницы за нас обоих.

Эби вздернулась было, чтобы возразить… но в глазах действительно все расплывалось от усталости, и она шагнула назад, к раненым. А Натаниэль, сжав заговоренный фамильный клинок, бросился вперед, в рукопашную.

Через десяток минут закончились патроны, и лерд Горни с секирой наперевес тоже кинулся к умертвиям. Встал рядом с сыном и холодный, изящный Вудхаус-старший с таким же клинком. Бойцы сменяли друг друга — кто-то отходил назад, чтобы передохнуть, и на его место тут же вставал новый эльф или гном. Ширина прохода не позволяла развернуться больше, чем пяти бойцам.

Нежить все перла. Эби и обе мамы перевязывали раненых, поили их целебными настойками. Провал за их спинами продолжал осыпаться, а умертвий не становилось меньше — и маленький отряд прижимали к дыре. Еще немного, и придется прыгать вниз, на статую…

— Отступить, всем к стене и лечь! — раздался усиленный магией чёткий и властный голос.

— Есть! — гаркнул полковник Горни, хватая жену и отпрыгивая к стене. Упал на спину, перевернулся, прикрывая леди Агнес. Вудхаус первый раз сделал то же, что заклятый соперник, не споря и не доказывая, что он знает лучше.

Над проломом воспарил мэтр Корнелиус в сопровождении нескольких армейских магов. Вперед ударила стена холода, и толпа умертвий замерла в причудливых позах. Мэтр пошевелил руками, и провал в нижние залы начал зарастать камнем — а затем по нему прошел армейский отряд, который молотами разбивал обледеневшую нежить и добивал тех, кто еще копошился за статуями. Гномы с эльфами присоединились к тем, кто пришел к ним на помощь и с азартом зачищали коридор.

А мэтр с магами снова вскрыли дыру в полу, спустились туда, и из старого склепа заполыхало мощнейшими боевыми заклинаниями.