Беги, а то заколдую!

Иногда, правда, Эби и Нат отдавали отпрысков бабушкам и дедушкам, к дядям и тетям того же возраста, и вся развеселая банда перебегала через площадь от дома Горни к дому Вудхаусов и обратно по десять раз на дню. А счастливые родители устраивали себе несколько дней отдыха — ровно столько, сколько требовалось, чтобы в ушах перестало звенеть от детских громких игр.

* * *

— Я убью тебя, гадкое животное! — разнёсся над лужайкой голос Эби. — Вудхаус!

— Милая, угрозы я слышу от тебя не впервые, но обзывать меня гадким животным — это чересчур, — крикнул в ответ Нат из дверей лекарни.

— Не ты гадкое животное, — гномка, пыхтя, волокла из кустов за рога упирающегося козла. — А вот эта скотина! Он сожрал все мои заготовки на амулеты. Не знаю, от чего ты его лечишь, но так жрать — это какое здоровье надо иметь!

— Я его как раз лечил от непроходимости кишечника, — кротко сообщил муж. — И он должен был быть в загоне, но сбежал. Лови его!

Козел, воспользовавшись диалогом между нежными супругами, взбрыкнул и вырвался. Набрал скорость, твердо вознамерившись спастись, проскакал до изгороди, сотрясая землю, и взмыл в воздух не хуже пегаса. Но откуда-то со стороны прилетели две цветные молнии, и козел замер в полете, причудливо-горделиво изогнувшись прямо над кустами шиповника.

— Смотри, — Эби, ставшая слегка сентиментальной после удвоенного кормления грудью, смахнула слезу, — у младших тоже стихийно проснулись магические способности!

Два ушастых и невысоких урагана — рыжеволосая и белокурый — бежали по траве к ним, хохоча и стреляя разноцветными зарядами.

— Ложись! — предусмотрительно крикнул Нат, и счастливые родители, привычные ко всему, упали в траву. И оттуда уже предприняли воспитательно-блокирующие меры.

Счастье — оно такое. Иногда может и зарядом по голове угостить.