Башня Ворона

– Ладно, забудь, – отмахнулся Гибал. – Ты прав, основная проблема в Мавате, им и займемся. Только действовать надлежит аккуратно. Сиди он и дальше в своей комнате, сердитый на весь мир, избавиться от него не составило бы труда. Теперь, когда он открыто бросил мне вызов, убрать его по старинке не получится, чтобы не навлечь на себя гнев всей Вастаи.

Он сокрушенно вздохнул:

– Бросаться в такие крайности, не боясь выставить себя испорченным, капризным ребенком, недостойным скамьи… И ведь не успокоится, пока не добьется своего.

– Не успокоится, – подтвердил Оким. – Пока не добьется.

– Он не понимает, что своими выходками может сподвигнуть народ Вастаи на бунт против Глашатая, – все больше распалялся Гибал. – А подавить бунт без утратившего могущество Ворона будет непросто. С Вороном или нет, мятеж выйдет боком и мне, и Мавату, который то ли не осознает этого, то ли отказывается признавать. Весь в отца! И чем дольше он торчит на площади, тем больше людей переметнется на его сторону или усомнится в моем праве на скамью до того, как я приберу всю власть к рукам. Чем быстрее я расправлюсь с ним, тем лучше, но паника и спешка сослужат мне, да и вам, дурную службу. Затаитесь. Наблюдайте. Выжидайте момент. Наберитесь терпения.

– Терпения! – воскликнул Оким. – Мы терпели достаточно, Глашатай. Терпели, глядя, как Мавата холят и лелеют, а нами пренебрегают и обливают презрением все, кому не лень, включая преемника. В граде Вускции нас не оскорбляют, не осеняют себя лесным знамением. По твоей милости мы здесь, безропотно сносим унижения. А сейчас ты снова велишь потерпеть?!

– Вы неплохо устроились в граде Вускции. С моей помощью, – выразительно произнес Гибал. – И устроитесь еще лучше, если все пойдет как надо. Слуга, способный обуздать Мавата, устранен и более нас не побеспокоит. Рано или поздно Мават прилюдно явит свой нрав, отвратив от себя сочувствующих, и тогда я буду вынужден…

Голос Гибала становился все отдаленнее, пока троица спускалась по лестнице, и вскоре вовсе стих.

Ты не спешил покинуть укрытие, затаившись, однако слышал лишь крики чаек и слабый, но отныне неотступный скрежет. Убедившись, что поблизости никого, ты выбрался на крышу.

Площадка пустовала. Ты перевел дух и двинулся по ступеням башни с видом слуги, отправленного куда-то с поручением. Пересек двор. Никто не посмотрел на тебя. Не окликнул. В тени кухонь ты одной рукою стянул черную блузу, отшвырнул ее прочь и, миновав крепостные ворота, очутился на площади.

Ты подошел к Мавату, по-прежнему восседавшему нагишом на груде одеял.

– Господин, – позвал ты.

Мават не шелохнулся, будто не замечая твоего присутствия, хотя ты стоял прямо перед ним и говорил в полный голос.

– Господин!

Снова никакой реакции. Впервые с момента нашего «знакомства» я видел тебя таким подавленным, чуть ли не в слезах. Впрочем, немудрено в свете событий минувших суток.

– Господин!

Ответа опять не последовало. Развернувшись, ты отправился на постоялый двор. Ксуланцы куда-то подевались. За столами трапезничал местный люд, однако никто не обратил на тебя ни малейшего внимания. Хозяйская дочь едва не задела тебя кувшином пива и даже бровью не повела.

Ты зажмурился. Глубоко вдохнул. Открыл глаза и громко спросил:

– Я что, невидимка?

Вопрос остался без ответа. Опустив взгляд, ты вдруг заметил, что по-прежнему стискиваешь в кулаке предмет, найденный в усыпальнице. И разжал пальцы.

Хозяйская дочь с визгом застыла на полпути к кухне.

– Разве можно так пугать, сэр! Откуда вы взялись? Я вас едва не сбила.

Ты уставился на нее:

– П-простите.

– Ничего страшного. Сама виновата, надо смотреть, куда иду. А у вас такая серьезная травма!

– Нет, это моя вина, – заверил ты.

И покосился на предмет у себя на ладони. Им оказался кусочек кожи, свернутый в трубочку. Продетый через середину двойной шнурок был завязан на одном конце в узел, а с другого образовывал петлю, чтобы носить всю конструкцию как подвеску. Трубочку по спирали обвивала тонкая полоска змеиной шкуры. Ты надел подвеску на шею, спрятал трубочку под рубашку и поспешил на площадь к Мавату.

– Эоло! – воскликнул он, заметив (на сей раз действительно заметив) тебя. – Ну как ты?

– Неплохо. Господин, мне необходимо переговорить с тобою. Срочно.

Ты огляделся по сторонам: день клонился к вечеру, площадь практически опустела.

– Погоди. Боюсь, начать придется издалека. Мне… Я собирался к тебе еще вчера, после… после аудиенции у твоего дяди, но нам помешали, а потом… Я направлялся к тебе, но…

– Но на тебя напал грабитель, – подхватил Мават. – Надеюсь, ты разделал его под орех.

– Их, мой господин, – поправил ты. – На меня напали твои друзья, Оскель и Оким.

– Вот как. – Похоже, Мават не удивился. – Интересно, чем ты им помешал?

Не дождавшись ответа, он переменил тему:

– Сильно тебе досталось? Почему не в постели? Хотя бы присядь!

– Мне нужно поговорить с тобой, господин. Немедленно. А если присяду, то потеряю сознание.

Ты поведал о встрече с Гибалом, о том, что происходило на вершине башни, о диалоге с Вороном.