Башни Заката

– Честь сияет, взводный Фиера. Вы совершили подвиг, и мы встречаем вас с гордостью. Мало кто стяжал большую славу.

Официальный тон собственной речи претит Креслину, но он считает необходимым соблюдать обычай. Да и как еще должным образом почтить командира, пробившегося к нему ценой невероятных усилий? Однако, вспоминая тот единственный поцелуй под башней, Креслин понимает, по какой причине получает сейчас в свое распоряжение и мечи стражей, и казну Оплота.

– Милостивый господин, ныне ты воплощаешь в себе все, что осталось от величия и славы Западного Оплота. Примешь ли ты свое наследие?

– Я принимаю предложенное, ибо не могу поступить иначе, – отвечает Креслин и, понизив голос, добавляет: – Принимаю, хотя никогда этого не желал. Даже давным-давно я желал иного.

Сказать на пристани больше он не решается, но то, что прозвучало, должно было прозвучать непременно.

– Мы все это знаем, милостивый господин регент, – говорит Фиера, глотая слезы. – Могу ли я удалиться?

– Цитадель и все, чем мы владеем, в твоем распоряжении, взводный Фиера. Мы в долгу перед тобой, как перед ангелами и Преданием.

– А мы перед тобой, регент, – по юному строгому лицу текут слезы, но голос девушки по-прежнему тверд.

– Сойти на пристань. Строиться. Становись! – рявкает Шиера так, что ее слышат на палубе.

Стражи цепочкой спускаются с мокрых досок палубы на такие же мокрые камни пристани. Креслин вытирает лоб и глаза тыльной стороной ладони и отходит в сторону, подальше от места, где сестры-воительницы руководят высадкой. Хайел следует за ним.

Некоторое время юноша молча смотрит на океан, силясь собраться с духом, но когда начинает говорить, голос его дрожит:

– Они... это все... все, что осталось.

– Осталось от чего? – спрашивает Хайел.

– От Западного Оплота, – с этими словами он поворачивается к кораблю, где уже началась разгрузка.

К пристани подкатывает несколько подвод, наверняка присланных Мегерой, которая понимает – должна понять! – сколь тяжкий груз лег на его сердце.

CXXVI

Сидя на деревянном стуле спиной к паре коек, Креслин рассматривает листы пергамента. Госсел смотрит на Креслина. Мегера не смотрит ни на кого.

Наконец регент поднимает глаза:

– Насколько я понимаю, тебе причитается десять золотых. В качестве компенсации неизбежных потерь.

– Это не так уж важно, – прокашлявшись, отзывается Госсел. – Мы ведь не ходим порожняком, трюмы почти всегда полны. Большую часть времени даже проходы в большом грузовом трюме наполовину заставлены.

Креслин задвигает стул, выпрямляется, но в последний миг успевает нагнуться и не приложиться макушкой к потолочной перекладине каюты.

– Ты привез больше, чем ожидалось. А уж эти саженцы дуба... вот Лидии-то будет радость!

– А я радуюсь кобальту, он мне позарез нужен, – добавляет Мегера.

Госсел опускает глаза на инкрустированную столешницу с гербом герцогства, существующего ныне лишь в его памяти, и бормочет:

– Так дело не пойдет. Прошу прощения, но не пойдет. Пока обстоятельства не изменятся, – он отпивает из немытого бокала, потом наливает себе еще из дымчатой стеклянной бутыли, изготовленной в мастерской Мегеры.

– А в чем дело? – мягко спрашивает Мегера. – Почему ты так думаешь?

– Дело в том, милостивая госпожа, что купцов вроде Руциозиса я знаю как облупленных. Мы с Клайеном работали на его дядюшку, покуда герцог не заговорил о постройке настоящего торгового флота и Фрейгр не сманил меня на место помощника капитана. Ну а на сей раз Клайен имел со мной дело в Ренклааре. Мы успели погрузить все, кроме саженцев, прежде чем Белые выпустили свой указ. Деревца уж пришлось затаскивать самим, потому как указ о воровстве...

– О воровстве? – Мегера, кажется, не верит собственным ушам.

Госсел поднимает на нее глаза.

– Только шевельни рукой, чтобы помочь Отшельничьему, – и ты ее лишишься. По указу это приравнивается к воровству. И чтобы такие купцы, как Клайен, про этот указ ни думали, сотрудничать с нами (во всяком случае, в Ренклааре, да и любом другом месте к востоку от Закатных Отрогов) они поостерегутся. Что же до Нолдры, то хотя «Грифон» и хорошее судно, он маловат для плавания через весь Восточный Океан, и...

– Можем ли мы обеспечить какую-нибудь защиту?

Госсел молча отпивает из своего бокала.

– Выходит... выходит, чтобы вести торговлю, мы должны добираться до самого Южного Оплота или Сутии? – уточняет Мегера. – Так?

– Именно так, милостивая госпожа. Не знаю только, как это получится. Может быть, «Звезда Рассвета»... Трюмы у Фрейгра вместительные, но вот ведь еще в чем загвоздка... – моряк снова отпивает глоток. – Дорогие товары идут хорошо, пока их немного. Если на продажу предлагается сразу большая партия, цена падает. Крупные торговые дома такого не допускают – они придерживают товары на складах и продают помалу, не давая им подешеветь. Но после этих указов во многих землях наши товары смогут покупать только контрабандисты, а они платят столько, что...

– Что мы едва ли покроем расходы?