Ave commune!

И в действительности – сердца этих людей не наполнены буйными горькими страстями, губящими душу, и единственная их вина в том, что они не пожелали жить в тюрьме для народа, построенной этим самым народом. И это действительно несправедливо, что этих людей ждёт не самая завидная участь, хотя они не душегубцы, не воры и не любодеи, но преступники в глазах народного закона – враги общества, поскольку решились отречься от него.

«Это не по справедливости», – подумал со скорбью Давиан.

– Эй, парень! – одёрнул какой-то боец юношу, и по голосу эта оказалась женщина с опалённым волосом и черномазым лицом. – Я смотрю у тебя какое-то старьё!

– У меня больше ничего нет кроме этой винтовки, – бесстрастно ответил парень. – Кроме пистолета.

Женщина протянула длинное оружие, и парень разглядел его очертания – длиннющий ствол, тянущийся прямиком к замку и курку, плавно переходящий в изящный приклад; подложка же сделана из светлой древесины.

– Что это? – спросил парень.

– Судя по всему энергомушкет. Кстати, – она бросила коробку, и юноша схватил её, тряхнув, слыша как там что с глухим звуком шевельнулось, – тебе это понадобится.

– Что это?

– Батарейки к нему. А винтовку свою отдашь кому-нибудь из «Спирита».

Боевой транспорт оказался под сенью разрушенного войной древности здания и там, на заднем дворе встретил группу из двадцати человек, вооружённых автоматами и винтовками с подствольными мортирами.

– А вот и наши молодцы! – отдал приветствие десятник взвода – худой смуглый паренёк, в короткой куртке и оливковыми штанами с крупными ботинками. – Ну что, остановим колонну!?

Давиан взглянул вперёд, дальше группы солдат и увидел, что их путь лежит на небольшое возвышение, на которой громоздится линия шестиэтажных мёртвых зданий, облачённых в серость и разрушения, а там, за ними стелется крупная магистраль – главная артерия усопшего града, разделяющая его на две неравных части, ибо северный кусок оказывается вдвое меньше.

– У кого-нибудь из ваших есть запасное оружие!? – вопросил десятник «Спирита». – У моего товарища разлетелся автомат.

– Да вот, – поднялся Давиан и швырнул винтовку с патронами, которые тут же словил высокого роста мужчина в пальто.

– Вот это молодец, наш парень! – обрадовался командир. – Враг уже на подходе, так что поспешим! Я отправил пару парней с противотанковыми ружьями и гранатомётами наверх, чтобы нас прикрыли.

– Айда! – поддержал другой десятник.

Воины сопротивления стремглав рванули на возвышение, чтобы занять дорогу, до прихода головной части колонны и транспорт, выжимая всё что есть в двигателе пролетел по грязному снежному «холму» и выбрался на асфальтовую подстилку для дороги. Широкая магистраль, не менее пятидесяти метров от одного края до другого, станет местом жаркого боя.

Давиан выбрался из машины и залёг у подготовленных мешков с песком, смотря на то, как бойцы «Оникса» сняли пулемёты и выставили поперёк дороги в укреплённых точках, там, где их стволы крепко укутали камень, мешки с песком и прочий мусор, ставший укреплением.

– Вы подготовились заранее? – спросил десятник «Оникса», показывая на линию укрепления и большую станковую установку, посреди линии баррикад – длинный вытянутый ствол, крепящийся к корпусу от которого исходит длинный провод к какой-то коробке, по всему видимому – генератору.

– Да, вчера командование дало нам приказ здесь всё подготовить на случай провала первой линии обороны.

– Враг идёт!

После крика кого-то бойца, все мгновенно прильнули к укреплениям и приготовились к долгожданной и судьбоносной встрече. Вдалеке раздался басовитый гул танковых двигателей, звонкий рёв моторов лёгкой техники и через пару минут появились первые вестники воли Директории. Военные джипы, серые как бетон, и обтекаемых форм, рвались в бой на самом острие вражеского «клинка».

– Огонь! – был отдан приказ.

Мушкет в руках Давиан не произвёл даже отдачи, лишь сухой треск и яркий светлый луч озарил пространство, расчертив его светоносным копьём. Это оружие – лучший способ выдать позицию стрелка, но свою заметность оно компенсирует убойностью – юноша увидел, как стрела энергии прожгла корпус и пронзила двигатель, заставив транспорт заглохнуть.

Совокупной рой пуль прикончил машину с экипажем внутри, разорвав её как консервную банку. Её место заняло ещё полдесятка машин, ответивших шквальным огнём, ударившим дождём горячего свинца по укрытиям повстанцев, взметая каменную крошку салютом вверх и посыпая её всё вокруг.

– Давай из пушки! – приказал десятник «Спирита», лежащий в ложе из кусков камней мешков с песком.

«Какой пушки?» – спросил себя Давиан.

Длинный ствол, укрытый лучше всего, питаемый от генератора, испустил лёгкий протяжный гул и из дула вырвался яркий ослепительный свет, принявший форму насыщенно-синего луча, который за пару секунд работы вспорол джипы, заставив металл плавиться и течь, а людей гореть заживо от нахлынувшей энергии.

– Сменить генератор! – был отдан приказ, пока приближалась волна пехоты.