Ататюрк. Особое предназначение

— Державы Антанты относятся к нам, туркам, как к существам низшего порядка…

Именно это говорил на своих встречах с военачальниками, чиновниками и простыми крестьянами призванный успокоить Анатолию посланец султана.

Понятно, что подобные крамольные речи никак не вязались с его по сути дела карательной миссией.

Союзники очень надеялись на то, что Кемаль-паша начнет с репрессий и репрессиями закончит, а тут…

Первыми спохватились англичане,

Особое беспокойство у них вызывали телеграммы, отправленные Кемалем командиру 15 корпуса Карабекиру и Фуату.

15-й корпус представлял собой серьезную силу, так как Карабекиру удалось полностью сохранить оружие и снаряжение.

Хватало у него и опытных офицеров.

Али Фуад командовал стоявшим в Анкаре 20-й корпусом армии, представляющей западную точку анатолийского редута.

Подозрение англичан усилилсь, и они потребовали от военного министра объяснить им, «какими полномочиями наделены Кемаль и офицеры его штаба».

Тот успокоил их.

Да и что особенного в том, что инспектор 9-й армии вступает в контакт со своими подчиненными?

А беспокоилсь англичане не зря.

В своих телеграммах Карабекиру и Али Фуаду Кемаль призывал их «как следует координировать наши действия».

Телеграммы и железные дороги…

Именно они стали в те дни грозным и эффективным оружием Кемаля.

В свое время султан Абдул-Хамид уделял особое внимание телеграфу как важнейшему средству контроля над территорией.

Кемаль виртуозно возродил это наследие Абдул-Хамида.

Обстановка в Самсуне накалялась.

Британские войска, прибывшие сюда в марте, получили новое подкрепление.

Угроза со стороны англичан и греков возрастала.

Не было спокойно и в столице.

В пятницу, 23 мая, массовый митинг протеста прошел на главной площади турецкой части Стамбула, окруженной мечетью султана Ахмета и Святой Софией, в нескольких сотнях метров от дворца Топкапы, Блистательной Порты и военного министерства, свидетелей былой мощи и процветания империи.

На каждом минарете развивалсь на ветру черные полотнища.

По всему Стамбулу были слышны голоса перекликавшихся муэдзинов.

По мнению союзников, 200 тысяч собрались на митинг.

Никаких происшествий не было, но атмосфера была напряженной.

— Нет убийцам мусульман! Не принесем в жертву два миллиона турок двумстам тысячам христиан! Мы требуем правосудия! Турки свободны! — скандировала толпа.

Один за другим на трибуну поднимались известные люди.

Гневно обличает оккупантов знаменитый поэт Мехмет Эмин, прославившийся стихотворением «Я — турок».

Но наибольший успех снискала Халиде Эдип, журналистка, педагог, основатель первого женского клуба в Турецком центре, медсестра во время войны и добрая знакомая Талаата и Джемаля.

Одетая во все черное, в черной вуали, она говорила звеневшим от волнения голсоом::

— Мы не забудем наше достоинство, наши права и наши обычаи — наше самое ценное наследие в течение семи веков! Поклянемся на пороге этих минаретов, что оплакивают семь веков истории! Мы не предадим нашего знамени и чести наших предков!

Толпа была потрясена, а ее ученицы, одетые традиционные одежды, долго рукоплескали своей учительнице.

Одна из них вспоминала:

— Ее выступление было потрясающим.

Англичане быстро отреагировали на эту волну патриотизма.

Пяти дней им оказалось достаточно, чтобы полностью изменить свое отношение и заявить, что они сторонники целостности Османской империи и поддерживают султана в Стамбуле.

Оккупация Измира?

Это решение было принято «под давлением Жоржа Клемансо», и никто не может их упрекнуть в официальном заявлении, поддерживающем расчленение империи

— Мы, — заявил еще в январе 1918 года Ллойд Джордж, -

не воюем с Турцией, чтобы отобрать у нее столицу, земли Малой Азии и Фракии, которые заселены этническими турками. Мы не выступаем против поддержки Турецкой империи в пределах средоточия турецкого этноса и его столицы Константинополя…

Пользуясь отсутствием инициативы со стороны французов, представители Лондона создали в столице и Фракии «Общество друзей Великобритании».

А затем добились того, что в него вошли многие знатные персоны, среди которых выделялся Али Кемаль, новый министр внутренних дел и ярый антиюнионист.

В короткое время в столице было создано 17 филиалов общества, благоадря деятельности которого в Стамбуле заговорили о британском протекторате.

Дело дошло до того, что газета «Алемдар» напечатала статью «Мы хотим англичан», и под петицией, одобряющей британский протекторат, за считанные часы было собрано сорок тысяч подписей.

Дабы избежать нежелательных осложнений, англичане 28 мая отправили шестьдесят семь руководителей юнионистов в Мудрос и на Мальту.

Ссылка бывших политиков на Мальту взбудоражила общественное мнение, и англичане были сами не рады предпринятым им мерам.

Но до организованного выступления дело так и не дошло.

Пока не дошло…

Глава II

Из-за уязвимости со стороны британского флота в Самсуне оставаться было опасно.

Утром 25 мая Кемаль и его штаб в стареньком «мерседес-бенце», делающем в час не более 15 километров, отправились в Хавзу.

Это небольшое селение было затерянно на плоскогорье среди бескрайних полей подсолнечника