Архимаг ее сердца

– Не бойтесь, – Флодрет деловито провернул ключик в миниатюрном замке и открыл шкатулку, – это совершенно безвредный артефакт. Сейчас мы кое-что проверим…

– Вы хотите узнать, здорова ли я?

– Угу.

В холеных пальцах короля появился артефакт, чем-то похожий на цветок гвоздики. Лепестки отливали медью, а из сердцевины торчали длинные усики с янтарными бусинами на концах. Альке показалось, что король смотрит на артефакт с тоской и как будто бы с нежностью, словно вспоминает что-то очень хорошее.

Он взвесил артефакт на ладони, глянул на Альку.

– Полежите спокойно, пожалуйста. Сейчас все выясним.

И, держа цветок щепотью, медленно повел им над распростертой Алькой, от головы к ногам. Ей почему-то было щекотно, как будто усики с бусинами касались кожи, и в какой-то миг Алька даже зажмурилась блаженно и тихо хихикнула. Казалось, невидимые усики щекочут бока. Флодрет выругался в сердцах, Алька огорошено уставилась на него и поняла, что король озадачен не меньше ее самой. Артефакт-гвоздика медленно раскрывался, алые и розовые блики скользили по медным лепесткам, перемежаясь с яркими синими искрами. Флодрет резко тряхнул волшебным цветком и сияние погасло. Молча, поджав губы, он положил артефакт обратно в шкатулку, шкатулку поставил в шкаф и только тогда вернулся к Альке. Озадаченный и злой.

– Ваше величество, – тихо позвала она, – что со мной?

Флодрет вздрогнул, окинул ее долгим неприятным взглядом.

– Что? А-а, можно подумать, что сами не знаете.

– Не знаю, – голос сел от волнения.

Она в самом деле не знала, но почему-то в тот миг ей показалось, что происходит нечто ужасное.

Флодрет с грохотом подвинул себе кресло, пустился в него и устало уронил лицо в ладони.

– Не стройте из себя дурочку, вам не идет. И не делайте из меня идиота, мне это не нравится.

– Я… – Алька приподнялась на локтях, – я ничего такого… ваше величество…

Он поднял голову, сел ровно и посмотрел на Альку своими светлыми кошачьими глазами.

– Вы беременны, вот что с вами. Можно подумать, для вас это новость.

– Что?!! – выдохнула хрипло, – но…

На языке так и вертелось – не может быть!

И Алька сжала губы. Не может быть, как же. Когда женщина некоторое время близка с мужчиной, то очень даже может. И она думала об этом, но тогда… все казалось таким далеким, зыбким, почти невозможным. Да и вообще, разве мог в ней остаться живым ребенок после того падения? Она ведь… почти разбилась.

«Мог, – оборвала она себя, – если Мариус успел влить в тебя довольно магии, то ребенок мог и уцелеть».

Она невольно застонала. Понимание всего ужаса ситуации накрыло мутной, душной волной паники, Алька уставилась на короля, словно кролик на удава.

– Я не знала… простите.

– Простите, да, – ядовито прошелестел Флодрет, – и это все, что вы можете сказать?!! Да пропади все пропадом, за что мне такое счастье? Я женюсь на вас, Алайна, и ребенок, которого вы родите, унаследует престол. Но вы родите не моего ребенка! Вам не кажется, что это уже чересчур?

– Не женитесь на мне, – ляпнула Алька первое, что пришло в голову, – я напишу письмо отцу, он поймет. И я уеду…

– Не дурите, – холодно оборвал ее король, – никто никуда не поедет. Будем делать то, что должны, понятно?

– Но как же…

И вся похолодела. Какая же она дура! Сейчас король предложит избавиться от ребенка,и будет в своем праве. Но как же… как убить в себе маленькую жизнь, все то, что осталось от их с Мариусом любви?

– Я не дам его убить, – горячо прошептала Алька, садясь на диване.

Флодрет смотрел на нее с усмешкой.

– Но я хочу, чтобы после меня на троне сидел мой ребенок. Мой, а не… кстати, чей он?

Алька мотнула головой. Нет, она просто не может продолжать этот разговор. Это невыносимо.

– Наш магистр – его отец, так ведь? – Флодрет нехорошо прищурился, – можете не отвечать. И это ничего не меняет.

– Вы его не убьете! – уже громко сказала Алька.

– Так любите своего магистра? – усталая, горькая улыбка.

– Какая разница, – она опустила глаза, все же не выдержала тяжелого королевского взгляда.

Флодрет встал с кресла, молча прошелся по комнате, изредка бросая на Альку неприязненные взгляды. Затем обронил:

– Хороша невеста, ничего не скажешь.

– Я и не собиралась быть вашей невестой, – твердо ответила Алька.

– Теперь уже не имеет значения, – король остановился посреди комнаты, – к сожалению, мы не всегда имеем право на привязанности. Послушайте меня, Алайна. Кто-нибудь еще знает о том, что вы носите ребенка?

Она сдавила виски, мотнула головой.

– Я и сама об этом только что узнала…

– Хорошо… Хорошо. Тогда, раз уж у нас все… вот так, я предлагаю вам вот что.

– Я не…

– Да помолчите, – рыкнул король, – никто не собирается убивать младенца. Вы вообще можете просто дослушать? Вы можете вынашивать этого ребенка, потом, когда станет заметно, уедете в мое поместье и там родите. Ребенка передадут кормилице. А вы вернетесь сюда, чтобы родить еще одного ребенка, теперь уже для меня.

Алька не верила своим ушам. Неужели… то, что он предложил, правда?

И ей будет позволено дать жизнь этому маленькому комочку счастья?

В душе горячей волной поднималась благодарность. Только вот…