Андрей Смирнов

Теланара, рука обнимала его тело, ее нога, полусогнутая в колене, покоилась на его ногах таким

образом, что бедро легко касалось паха, а маленькая узкая ступня касалась голени. — Ты призвал

всех, кого мог.

— Я не хочу думать об этом в таком духе, — ответил Теланар, в его голосе прозвучала

нотка недовольства. — «Сделал все что мог»!.. Звучит как оправдание неудачи. Я хочу спасти

страну, защитить все то, чего мы сумели достичь, наш порядок, наши знания, наши мужчин и

женщин, нашу… жизнь. Я хочу сделать не «все, что мог», а сделать достаточно, чтобы остановить

и уничтожить врага.

— Ты полагаешь, что сделанного недостаточно, чтобы остановить их?

— Нет. — Король покачал головой. — Если судить по тому, что мне докладывают об их

продвижении, о том, как был взят Браш, о том, что происходит на севере и северо-востоке — нет.

Мы не выстоим, если только бессмертные, хранящие Ильсильвар, не вмешаются и не помогут нам

также, как некогда помогли Лекхану.

— Почему они медлят? — Спросила Сэаль; ее ясные глаза сияли в полумраке спальни

словно темные звезды. — Ведь чем дальше продвигаются энтикейцы, тем больше жертв уносит

эта война.

— Я не знаю. — Тихо сказал король. — Но я не могу надеяться только на них — кто знает,

когда они соизволят вмешаться? И соизволят ли?..

— Мой господин мудр, — повторила девушка, и на мгновение прижалась к

возлюбленному еще плотнее. — Нельзя полагаться на одни только сверхъестественные силы, ведь

не исключено, что и враги располагают силами не меньшими.

— Что ты имеешь в виду? — Насторожился Теланар.

Она помолчала, прежде чем ответить.

— Ходят разные слухи… — Нерешительно сказала она. — О том, что король энтикейцев

будто бы заключил сделку с силами тьмы. Демоны уничтожили воинов Халдора эс-Веблареда,

когда тот высадился на Эн-Тике; темная магия нечеловеческой силы разрушила Браш: говорят, небеса разверзлись и пролились темнотой, которая пожирала и камни, и людей. Может быть,

бессмертные пытаются нам помочь, но не могут? Либо они отстранились и наблюдают за

происходящим, не вмешиваясь? Кто знает, что у них в голове?

— От кого ты слышала все это?

— От одной из твоих наложниц, Ксайдини Нанкаро. Иногда она флиртует с офицерами —

ничего серьезного, но рассказывают они ей многое.

— Сегодня же выгоню вон эту шлюху!..

— Не нужно, мой господин, — Сэаль улыбнулась, коснувшись кончиком пальца губ

короля. — Ксайдини узнает много такого, о чем тебе не докладывают придворные; если ты

прогонишь ее, мне не от кого будет узнавать новости…

— Проклятье! У меня есть рыцари и придворные, тайная стража, курьеры, советники,

министры…

— …но нет никого, кто не задумывался бы — прежде, чем начинать речь — о чем тебе

говорить, а о чем умолчать. Ведь ты властелин огромной страны, и хорошие новости тебе

приятнее плохих. Ксайдини выведает у офицеров, а я выведаю у Ксайдини то, что тебе больше не

расскажет никто другой.

Теланар минуту молчал, затем он махнул рукой и расслабился.

— Да, ты права. Черт с ней, пусть строит глазки кому хочет. На моем ложе ей больше

делать нечего, и как только она перестанет быть для тебя полезной — скажи мне, и я ее прогоню.

— Непременно, мой господин.

— Что она еще тебе рассказала?

— Говорят, пока прибыло лишь два Ордена, еще три только готовятся переплыть пролив…

— Это я знаю.

— Тьма разъедает души тех, кто заключил с ней союз. Они меняются. Становятся не

людьми, а чем-то еще… чем-то неправильным и страшным.

— Что за бредни! — Воскликнул Теланар.

Сэаль молчала, и гладила правой рукой грудь короля. Настроение Теланара, между тем,

менялось — от резкого неприятия до червячка сомнения, и далее, от мыслей о том, что сказанное

может быть правдой, до попыток предположить, что будет, если Ордена, вдобавок к своей

магической мощи, воинской выучке и дисциплине, получат еще и сверхчеловеческие способности, проистекающие от Нижних Миров. Нет-нет, это не может быть правдой. Нелепо даже думать о

подобном…

— В этом таится не только угроза, но и возможность, — едва слышно сказала Сэаль;

король чувствовал, как она дрожит и с каким усилием говорит — ей приходилось прилагать

огромные усилия, чтобы возражать, пусть и неявно, тому, кого она любила больше жизни и кому

принадлежала целиком, и душой, и телом. Любовь и жалость сжали сердце Теланара, он обнял

девушку, прижал к себе, погладил по голове и поцеловал. Ее беспомощность и слабость каким-то

образом наполнили его силой; страх перед завоевателями развеялся, инстинкты защитника,

инстинкты мужчины побудили его задуматься о том, как решить эту проблему, а не паниковать из-

за ее существования.

— Я думаю, не все в Орденах довольны сделкой с тьмой, — прошептала Сэаль. — Ведь

там есть светлый Орден… один лунный… два нейтральных… и лишь один темный. Если они

передерутся между собой… или, лучше, пусть раздор возникнет внутри каждого Ордена… то

перестанут представлять угрозу.

Теланар долго молчал.

— Как мне это использовать? — Спросил он наконец. — У меня нет надежных людей в

Орденах, тем более — среди их руководства. Кулназ сказал, что внедрил нескольких шпионов, но