Андрей Смирнов

Нижних Миров, еще более вырос за счет временных дополнительных полномочий, полученных от

королевской четы – возражать внезапному вмешательству Кадана не стала, и даже немного

отодвинулась в сторону, как бы молчаливо предоставляя бессмертному право говорить и делать

все, что он сочтет нужным.

– Приветствую вас на острове Аннемо, досточтимый Рафх из Башни-Иглы, – обратился к

гостю бессмертный. – Я венценосец Кадан, начальник стражи острова. Кто ваш спутник?

Произнося все это, он перестал подавлять ауру собственной силы – что делал довольно

редко, лишь в случаях, если ему предстоял бой с равным противником или если этого требовал

протокол какой-нибудь причудливой придворной церемонии. Сейчас он убрал маскировку для

того, чтобы демоны не повели себя агрессивно или пренебрежительно – лишь ощущая чужую силу

и скрытую под этой силой угрозу, они будут взвешивать свои слова и поступки: таковы обычаи

Преисподней, где слабый должен подчиняться, а сильный – господствовать, и где подобный

порядок вещей считается не только естественным, но и единственно возможным.

– Бессмертный, – паривший в воздухе Рафх плавно покачивал своими многочисленными

щупальцами, а его единственный огромный глаз, занимавший большую часто головы, бездумно

смещал направление взгляда, то опускаясь вниз, то вверх, то наводясь на замок, то снова

сосредотачиваясь на Кадане. – Мы наслышаны о вас. Мой спутник – Цей Дхаберги, принц

Гхенгеса. Мы до последней минуты не знали, что он будет сопровождать нас, потому его и не

было в списках – однако, он здесь с той же целью, что и мы все, и, не желая доставлять вам

никаких лишних хлопот, явился один, без свиты.

Кадан взглянул в глаза существу, похожему на помесь огромного паука и бронированного

кентавра – для этого ему пришлось задрать голову вверх: Цей значительно превосходил размерами

всех, кто здесь присутствовал.

Если у Кадана до сих пор еще имелись какие-то сомнения относительно цели визита всех

этих демонов, то теперь все сомнения пропали.

– Я слышал, что Гхенгес разрушен, а Дхаберги истреблены. – Спокойно произнес он, не

отрывая взгляда от глаз кентавра. Так, во всяком случае говорилось в послании, полученном от

Ласагара.

– По большей части разрушен; истреблены, но не все. – Прогудел в ответ низкий голос

откуда-то с высоты. – Хуриджар по имени Году принял облик исполинского быка, плоть которого

– горящие камни и стынущая лава – вторгся в Гхенгес и расколол наши равнины. От его дыхания

сгорели леса, а горы ушли под землю, высвобождая сокрытый под ними огонь. Все, кто бросал

ему вызов – мой отец, братья, иные родичи – все они пали…

– Почему же вы не покорились сильнейшему, как велят обычаи Преисподней? – Спросил

Кадан.

В ответ он услышал тяжелое и низкое фырканье, похожее на звук, который мог бы издать

недовольный буйвол. Когда Цей заговорил, в низком голосе его зазвучали злоба и ярость.

– Он забрал наших жен и сестер, молодых и уже зрелых кобылиц – всех, что были

способны вынашивать детей. Он покрыл их всех, но проклятое его семя выжгло их изнутри. Из их

мертвых тел родились  фох аггодуналоу 7, быкоголовые дымы – насмешка над нашим униженным

родом. Мы еще не мертвы, но у нас отняли будущее, поэтому ничего другого мы не желаем

больше, чем мести.

– Что ж, – сказал Кадан. – Если досточтимый Рафх ручается за вас, я не стану

препятствовать вашему желанию вступить Замок Ста Башен для того, чтобы выразить свое

почтение королевской чете Аннемо. Пойдемте в замок, я провожу вас.

Он закрыл путь в Преисподнюю, оставил последний отряд львиноголовых хагезу охранять

Запретный Утес, а сам, вместе с Джиорбин и гостями, направился в Башню Стражей, а из нее, по

узкому и длинному мосту, в аръергарде длинной процессии демонов и придворных – в Железную

Башню. Конечной целью их пути являлась Башня Каменных Цветов, в которой обычно проходили

наиболее пышные приемы и праздники. Из мраморных стен широкой залы вырастали цветы, их

серебристые корни пронизывали стены Башни, придавая белому мрамору необыкновенный

оттенок; на листьях и лепестках вместо росы покоились прозрачные драгоценные камни. Эйрин и

Трангелабун заняли троны на возвышении у дальней стены; демоны, чьи имена и титулы громко

7

 буквально: «Дым, имеющий бычье лицо» ( мидлейский)

объявлял герольд, по очереди входили в зал и приветствовали правителей Аннемо. Сходства с

приемами при дворах земных правителей Кадан не мог не заметить – но не сейчас, ни тринадцать

столетий назад, когда он впервые стал свидетелем торжественной церемонии на нижнем небе, он

бы не смог ответить на вопрос о том, копируют ли небесные порядки земные – или же, наоборот, небесные служат тем образцом, который бессознательно воспроизводят те, кто наделен властью в

мире людей?

Все демоны были представлены, и последним в зал тяжело вошел Цей Дхаберги, ростом

превосходивший самых высоких хагезу по меньшей мере в два раза, а общими размерами тела – в

десять раз. Из придворных с ним мог бы сравниться разве что дождевой дракон Саджару,