Андрей Смирнов

Трангелабуна, который когда-то очень давно, когда Лланлкадуфар еще не покинул Аннемо, был

юным пажом в его собственной свите. – Прошу так же, как просят прибывшие со мной

благородные вельможи Вагадры и ее король.

– И поверьте, нам эта просьба дается совсем нелегко, – подхватила принцесса Эгсодия –

изящная, смертоносная и одновременно хрупкая, чем-то напоминавшая маленькую, но быструю,

бесстрашную и смертельно ядовитую змею. – Мы идем против своей гордости – но вышло так, что

на кону стоит нечто большее, чем наша гордость. Падение королевства моего отца и владений тех

демонов, что присягнули ему – лишь начало. Возлежащие бездействуют потому, что осознают –

на их власть Отвергнувшие Договор не претендуют. У них иная цель. Подчинив себе королевства

демонов в верхних и средних слоях Ада, накопив достаточно сил, они вторгнутся сюда и сожгут

ваши небеса по пути к Эмпирею!

– Да, возможно, Эмпирея они так и не достигнут, – снова заговорил Лланлкадуфар. – Да,

их остановят и уничтожат, да, их поход обречен – но это не значит, что они не попытаются. Они

достаточно безумны, чтобы выбрать войну, в которой невозможно победить, и уж конечно, они

будут пытаться освободить Убивающего – самого младшего и самого могучего из своих братьев.

Что, если они добьются успеха? Сколько миров – здесь, на светлой половине Сальбравы – будет

разрушено, прежде чем Солнце и его Князья сумеют остановить их?

– Брат, – Эйрин покачала головой. – Ты пытаешься испугать меня? Не нужно, я и так

напугана…

– Недостаточно напугана.

– Не нужно, прошу тебя. Сколь не были бы вески твои доводы, они ничего не меняют: нам

было дано повеление Владык, и их волю я не стану нарушать… на это у меня нет права. Когда-то

ты поставил свои чувства выше долга перед королевством; я не могу поступить также, потому что

если я сделаю то, о чем ты просишь – кара высших небес падет и на нас, и весь этот остров, в

котором жизнь нашего отца, остров, дающий приют множеству духов и чистых душ – исчезнет.

Лланлкадуфар не ответил. Его лицо побелело – было видно, что мягкие слова сестры

хлестнули его больнее кнута. Говоря о том, что брат пренебрег своим долгом перед отцом и

королевством, она была права, пусть даже Янхарт и отпустил своего сына совершенно

добровольно, ибо Лланлкадуфар угасал без той, которую полюбил, терял волю к жизни и никак не

мог совладать со снедавшей его сердце тоской. Между жизнью сына – пусть неправильной и

недолжной – и его медленным угасанием во имя «долга», Янхарт выбрал первое: он благословил

союз принца света и принцессы тьмы, но был вынужден лишить Лланлкадуфара права на трон,

ибо этот брак и без того вызвал недовольство высших небес. Пеняя брату – особенно вот так, публично – Эйрин поступала жестоко, и этого никто от нее, обычно мягкой и сострадательной, не

ожидал – и лишь Кадан мысленно одобрил ее поведение, ибо не смотря на все прошедшие века и

даже годы, в его душе от безжалостного тел-ан-алатрита осталось еще слишком многое.

Эгсодия поджала губы и холодно посмотрела на золовку: поговаривали, что в спальне

Эгсодия мучает Лланлкадуфара и даже пытает его, однако издеваться над своим мужем она

считала вправе только саму себя, и лишь в таких формах, которые не могли уронить его престиж –

поэтому слова Эйрин были восприняты ею как личное оскорбление.

– Госпожа Эйрин, – примирительным голосом, вкрадчиво и подчеркнуто вежливо,

проговорил Атсварх. – Насколько я понял, приказ ваших Владык касается только запрета

оказывать помощь людям, которых – в воспитательных целях – должны наказать Отринувшие

Договор, однако разве есть в этом приказе что-то, запрещающее оказывать помощь нам, ведущим

войну против врагов неба? Ведь мы не зовем вас на землю – мы зовем вас в Преисподнюю, на

второй, третий, а может быть и четвертый ее круги.

– Но… – Королева не сразу нашлась, что ответить, потому что сказанное советником

озадачило ее. – Если мы не оказываем помощи даже людям, как мы можем оказать ее вам?.. Мне

кажется, запрет тут совершенно очевиден… Пусть он и не озвучен, но явно подразумевается…

– Вам  кажется, – Атсварх, пусть и мягко, но все же выделил тоном слово «кажется». –

Однако формального запрета нет. Поэтому кто сможет вас упрекнуть, если вам начнет  казаться 

нечто другое?

– Простите, господин Атсварх, но этот союз невозможен ни в каком виде. Он

противоречит интересам королевства.

– Вот как?! – Вновь подал голос Лланлкадуфар – теперь он говорил не просительно, а со

страстью и силой. – А сожженые небеса и разрушенный Аннемо «интересам королевства»,

выходит, не противоречат?! Сестра, можешь упрекать меня сколько угодно, но загляни хотя бы на

шаг дальше! Задай себе вопрос: для чего нужна вся та армию, которую Последовавшие собирают в

Аду? Для атаки по миру людей? Они там прекрасно справятся без всякой армии – множество

смертных готово служить им. Нет, и земля и Ад для них – лишь средство, а цель их – Небо, и этот

прекрасный мир сгорит одним из первых, когда они начнут восхождение к Эмпирею! Да, они

падут, но все, что тебе дорого, весь этот мир – все будет разрушено, все твои придворные и

подданые – перебиты.