Андрей Смирнов

Бесполезно. Она уходила от атак, словно он был не одним из лучших фехтовальщиков Ордена

Лилии, а неповоротливым увальнем, впервые взявшим в руки меч. Крутящийся по часовой

стрелке кисель, заменявшей демонице лицо, замедлял движение, бурлил и словно пытался обрести

новую форму. Глаз, нос, кусок рта… прежде, чем они исказились и расплылись, Кельмар понял, на

кого будет похож следующий облик Безликой. Он должен найти способ убить ее — или она убьет

его, а затем (или в процессе убийства) примет его облик и начнет распоряжаться его отрядом и

крепостью Ротан так, как ей вздумается. Кельмар призвал Знак Лилии и сотворил заклятье

скорости — но тварь переиграла его и здесь, вмешавшись в действие заклятья и исказив его таким

образом, что оно лишь замедлило и ослабило Кельмара, а не ускорило.

Словно танцуя, Безликая проскользнула под правой рукой командора, поднятой для

очередного удара, захватила кисть и локоть и, позволив руке совершить рубящее движение,

продолжила его дальше, одновременно отводя кисть Кельмара вправо, удерживая его локоть своей

левой рукой, разворачивая корпус на четверть оборота и выставляя ногу на пути движения ног

командора Ордена Лилии. Все произошло настолько легко и быстро, что Кельмар не понял и сам

как оказался на полу, уткнувшись лицом в ворсистый ковер, а Безликая, вывернув его руку, уже

лишившуюся меча, поставила ногу ему на шею.

— Не дергайся, пожалуйста, — попросила она, и женский голос в ее речи мешался с

мужским, в котором Кельмар узнавал эхо своего собственного. — Тогда все закончится быстро. Я

возьму немного твоей крови, чтобы чувствовать то же, что чувствуешь ты и немного мозга, чтобы

помнить то, что помнишь ты. Без этого дубликат может выйти неполноценным.

Он рванулся, что едва не привело к перелому руки, затем попытался перевернуться и

подтянуть ноги к животу, чтобы совершить кувырок. Безликая за это время успела разрезать ему

кожу ногтем и слизнуть выступившую капельку крови. Перекувыркнуться она ему не дала — села

сверху, захватив шею левой ногой таким образом, чтобы левой ступней цепляться за колено

правой и, упираясь правой в пол, мешать Кельмару перевернуться. Он схватил Безликую за ноги, пытаясь вытащить голову из замка — бесполезно, проще было бы освободиться из захвата

железной статуи, чем этой женщины… этого существа. Ее длинная юбка к этому времени

расползлась и деформировалась также, как и та, что ее носила — еще не полностью мужская, но

уже и не женская одежда. Кельмар не видел, как Безликая вытянула указательный палец, делая его

костяным и острым для того, чтобы одним точным и сильным ударом пробить череп командору,

оставив в нем аккуратную дыру — пачкать комнату или одежду кровью и мозгами она нисколько

не хотела. Кельмар сжал ее ноги, чувствуя, что еще немного и из-за пережатой шеи он потеряет

сознание, а потом…

Потом…

Потом она начала кричать. Она завизжала так истошно, что командору показалось —

сейчас он оглохнет. Она выпустила его шею из захвата и заметалась, забилась в агонии рядом —

Кельмар, с трудом перевернувшись на спину, пораженно смотрел, как корчится эта тварь, отдирая

от себя куски собственной, похожей на кисель плоти в тщетных попытках добраться до

терзавшего ее нутро змееныша. Глумливый и омерзительный червячок, подсунутый Кельмару в

ходе ритуала, явно пахнущего сомнительной сделкой с кем-то из могущественных обитателей

Нижних Миров, неожиданно оказался весьма кстати. Когда левая рука Кельмара прикоснулась к

бедру Безликой, змейка-татуировка перекочевала к врагу — но с ней она повела себя совершенно

иначе, и вместо извращенных желаний и мыслей сразу выплеснула весь тот яд, который, как

оказывается, в ней все это время хранился.

Как ни была сильна бессмертная настоятельница Школы Железного Листа, справиться с

отравой, сотворенной Владыкой Ядов специально для таких, как она, Безликая не смогла. Она

лишь продлила свою агонию — прекратившуюся, впрочем, когда Кельмар вернул себе меч и нанес

один-единственный удар, отсекшей Безликой голову. Деформированное неудавшимися

превращениями, разлагающееся и исходящее вонью от продолжающего распространяться яда,

тело Безликой кровавой слизеобразной грудой раскинулось по ковру. Кельмар отвернулся,

выблевывая только что съеденный ужин.

«Иногда без тьмы никак не обойтись!» — Довольным тоном сообщил змееныш,

поднимаясь по ноге Кельмара и струясь по спине, чтобы занять свое привычное место на его левой

руке.

Глава восьмая

В Морфъегульде, во вновь отстроенном дворце, в многогранном Зале Начал, стены

которого украшены фресками и барельефами, на черном агатовом ложе, на подушках, сшитых из

снов совращенных детей, я возлежу, пребывая в своей женской ипостаси. Мое великолепное

эбеновое тело, полностью обнаженное, украшенное, как драгоценностями, трупными пятнами и

гнойниками, излучает желание и силу. Время разума прошло, пришло время страсти.

— Приведите пленников, которых вы захватили вчера, — говорю я, обращаясь к кхаду, похожим на сколопендр, стоящим справа от ложа. Мой голос вкрадчивый и томный, он подобен