Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна

Долгий Владимир Микулович (1929–2016) — философ, сотрудник Института международного рабочего движения. За протест против ввода советских войск в Чехословакию в 1968 был изгнан из профессии. Работал учителем, электросварщиком, плотником. Последние годы жизни сотрудничал с Архивом Сахарова.

(Отрывок взят из кратких воспоминаний В. М. Долгого о Елене Георгиевне.)

…В 1986 году Сахаровы вернулись из Горьковской ссылки в Москву. Я с радостью принял приглашение Юры Шихановича посетить их. Там я встретился с Еленой Георгиевной. Происходило это так. Елена Георгиевна достает с книжной полки 3-ий том Мандельштама (западное издание) и дарит книгу Юре. Я, шутя, говорю: «Мне очень нравится дом, в котором делают такие подарки». Елена Григорьевна, не шутя, без улыбки, отвечает: «Для этого надо быть Шихановичем». Я не был сконфужен. Мне такое поведение показалось характерным для женщин-фронтовичек, с которыми я был знаком по университетскому общежитию. Никакой двусмысленности, никакого кокетства.

А уж Елена Григорьевна была фронтовичкой с первого дня Отечественной войны и до последнего дня. Она, заметим, опровергала — по её мнению — один из мифов о войне: «толпы добровольцев»…

Федор Кизелов

Кизелов Федор Федорович (1945–2018), биохимик, участник правозащитного движения, эмигрировал в 1987 г. В начале 80-х близко общался с С. В. Каллистратовой; см. также воспоминания С. И. Григорьянца в настоящем сборнике.

(Отрывок взят из неопубликованных воспоминаний Ф. Ф. Кизелова.)

…В декабре 1981-го года, когда мне надо было бывать в квартире Андрея Сахарова, дабы встречаться с Еленой Боннэр и передавать очередные информационные документы, а моей матушке я не мог этого сказать, мы шли вместе с Бэкки. Погулять. От моего дома до Сахаровского было несколько кварталов — приблизительно десять минут быстрым шагом и проходными дворами. Приходили, Бэкки ни на кого не обращала внимания, ложилась рядом и, на всякий случай, клала голову мне на ногу — как бы чего не случилось… Елена Боннэр иногда говорила: «Ваша собака слишком хорошо воспитана»…

Марина Литинская

Литинская Марина Леонидовна (1972 г/р) — физик, закончила МГУ. С 2009 года вместе с семьей живет в Ванкувере (Канада).

…Так получилось, что я знала Елену Георгиевну с детства, и понимание того, что она — не просто (лучше сказать, не только) бабушка Моти и Ани, пришло не сразу. Сначала «Елена Георгиевна» означало чай на дачной террасе с шоколадными конфетами, или замечательную новогоднюю елку — настоящую, растущую в дачном дворе, с настоящим Дедом Морозом, который почему-то говорил папиным голосом. Все истории, связанные с Еленой Георгиевной и Андреем Дмитриевичем, так же, как и ее книги, пришли ко мне потом, и не перечеркнули детские впечатления, но странным образом связались с ними в единое целое.

Отчасти поэтому мне очень хотелось, чтобы и мои дети сохранили свои собственные воспоминания о Елене Георгиевне. И вот сложилось так, что это можно было устроить легко и естественно: мы с еще относительно маленькими Даней и Асей были в Бостоне, и по чьей-то просьбе привезли Елене Георгиевне из Москвы два блока сигарет. Было это году в 2007-м. Зашли к ней домой. Пробыли совсем недолго, Елена Георгиевна угостила нас арбузом, мы отдали сигареты и пошли. Я детям уже на улице говорю — мол, очень интересный человек, постарайтесь запомнить. А Даня говорит: «Не только интересный, но и необычный. Пожилые люди, когда садятся в кресло, обычно сначала находят его ручки руками и опираются на них. А Елена Георгиевна встает и садится прямо так, без рук!»…

Юрий Меклер

Меклер Юрий Борисович, 1930 г/р — физик, арестован за хранение книги «Доктор Живаго», приговор 6 лет лагерей (позже заменены на 4 года). Ныне — в эмиграции с 1972 г., живет в Израиле. Елена Георгиевна называла его «ближайшим другом» (http://www.sakharov-center.ru/sakharov/122/124/160.html).

(Устный рассказ записал Александр Литой.)