Алмазы для Бульварного кольца

– А тем, что после того, как на волне госпереворота двадцать пятого апреля в Алворе[25] было подписано соглашение о мирной передаче власти трем боровшимся за независимость движениям, о нейтралитете Португалии и о выводе колониальных войск, эти самые капитаны успешно закрывали глаза на то, что Нето в это время стремительно вооружался. Они явно симпатизировали ему потому что и сами, по сути, были леваками-марксистами. Тогда же и агенты ПИДЕ[26] под носом у временной администрации заправляли поставками оружия для движения УНИТА. Кстати, УНИТА среди остальных движений национально-освободительных движений была в тот короткий период между апрелем семьдесят четвертого и началом, даже серединой семьдесят пятого, я бы сказал, самой незлобивой, вполне себе мирной организацией. В отличие от ФНЛА[27] или все того же МПЛА: эти марксистские шакалы были самыми воинственными и на заседаниях тогдашней комиссии по обороне вели себя, прямо сказать, совсем не цивилизованно, могли угрожать своим политическим соперникам оружием. Люди Нето да и он сам не брезговали самыми подлыми провокациями. Например, уже после Алвора и за несколько месяцев до независимости они обвинили ФНЛА в том, что с севера Анголы или из соседнего Заира те привезли в Луанду каннибализм. У сторонников Холдена Роберто в столице были так называемые «Народные дома», их штабы, где те проводили собрания, встречи, агитацию и так далее. Ведь дело шло ко всеобщим и, главное, к равным парламентским выборам. Так люди Нето совершили налет на университетский госпиталь Амéрику Боавида в Луанде, откуда из их анатомического отделения выкрали человеческие внутренние органы в формалине – там их использовали, понятное дело, в учебных целях – и разбросали все это по «Народным домам» ФНЛА. Мол, они и до сих пор не прочь полакомиться человечинкой. А потом все это, вместе с фотографиями крупным планом, появилось в партийной газете МПЛА: вот, дескать, посмотрите на ваших будущих парламентариев. Они до сих пор от этих бредовых обвинений не могут отмыться. А уже столько лет прошло! – Педру, несмотря на недавний кашель, снова потянулся в карман за сигаретой. – Беспринципные, безыдейные мерзавцы! И существовали они всегда, повторю, за счет поставок оружия и техники из Москвы, через соседнее Конго, где еще в семьдесят четвертом для этого обосновались ваши, русские, и кубинцы. Югославы тоже к этому приложили руку.

– Не пойму, зачем вашей политической полиции было вооружать унитовцев? – решив сменить опасную для него тему, недоуменно спросил Олег.

– А все затем, что в какой-то безумной голове ее руководства возникла притягательная по своей недальновидности и, что уж там говорить, тупости мысль – нейтрализовать МПЛА и ФНЛА, дав их соперникам в руки оружие. Мол, так Лиссабону будет легче ими всеми управлять и тем самым сохранять свое прежнее влияние в бывшей колонии. Как видите, у каждого в той ситуации были свои до примитивного простые интересы. Ну а потом, говоря уже совсем просто, старик Нето кинул их, бывших союзников-землячков, размахивая со своими молодчиками на улицах красными флагами и крича на каждом углу про марксизм-ленинизм да пролетарский, будь он неладен, интернационализм. Кинул, в первую очередь, Савимби: а собирались ведь все вместе править страной после независимости. А закончилось все обыкновенной гражданской войной, которую мы с вами сегодня имеем неудовольствие наблюдать. И одному лишь Богу известно, сколько лет она еще продлится.

– Про каких таких «молодчиков» вы говорите?

– Про отряды так называемых «пионеров», пацанов лет четырнадцати-пятнадцати, сторонников МПЛА, вооруженных пистолетами и АК-47. Их науськивали на организацию регулярных уличных беспорядков, makas, со стрельбой и часто с ранеными и убитыми. А потом их мудрые взрослые наставники грели на этом руки, зарабатывая политический капитал и реальные места в будущем правительстве.

– «Гитлерюгенд» какой-то! – вырвалось у Олега.

– Не очень понимаю, о чем вы, – Педру заинтересованно посмотрел на Олега и продолжил. – В Луанде в семьдесят пятом ночью вполне реально было встретить грузовик, наполненный под завязку окровавленными трупами. А застрелить человека на улице могли просто за слишком дерзкий взгляд, слово или «неправильный» цвет кожи.

– А что вы лично делали после одиннадцатого ноября? Насколько я знаю, португальцы отсюда стали массово возвращаться на родину? Почему вы тоже не уехали?

Педру в голос рассмеялся, бросил на пол окурок и придавил его ботинком: