Алфи и зимние чудеса

Клэр осуществила задуманное и расставила повсюду множество свечей. Я немного волновался, ведь свечи, кошки и дети – не очень удачная комбинация, но Клэр уверяла, что этого требует «хюгге». Она не вполне понимала, что это такое, и для нее главным стало обилие свечей или, как выразился Джонатан, «превращение нашего дома в пожароопасный объект».

Клэр написала множество рождественских открыток и одну из них положила под дверь Сильвии, выражая надежду, что они смогут вместе выпить на Рождество. Клэр, как и я, не любила отступать, и тоже пыталась придумать, как вернуть Сильвию в дружную семью Эдгар-Роуд. Джонатан просил Клэр оставить эту затею, но она редко к нему прислушивалась. Я был с ней солидарен не только потому, что мы симпатизировали и сочувствовали Сильвии, но еще и потому, что Алексей и Конни по-прежнему были разлучены. Я знал (от Ханы через Джорджа), что Конни все еще плачет по ночам, а Алексей тоскует по своей подруге (эту информацию слил Бачок).

Хана рассказала Джорджу, что Сильвия узнала о том, что в новой семье бывшего мужа родился ребенок, и это погрузило ее в еще более глубокую депрессию. Бывший муж предложил Конни провести с ними Рождество, но Сильвия категорически отказалась, боясь лишиться единственного родного человека. Я мог ее понять. Нам повезло, что, несмотря на потерю Тигрицы, рядом с нами оставались люди, которых мы любили, а у нее ведь никого не было. Это было очень печально.

Однажды я встретил ее на улице и пытался привлечь ее внимание, но она посмотрела сквозь меня, словно я невидимка. Меня не на шутку беспокоило ее душевное состояние. Уж поверьте, оно не предвещало ничего хорошего. Нужно было что-то делать, и по привычке я пошел к Тигрице, на мгновение забыв, что ее больше нет. План мне предстояло придумывать в одиночку. Я хотел вытащить Хану из дома, но ничего не получалось. Я думал, что, если привлеку Джорджа, что-нибудь да выйдет, но Сильвия больше не оставляла открытыми верхние окна, так что и этот план провалился. Я оказался в тупике. Джордж предложил попробовать пролезть в щель почтового ящика, но даже я знал, что ничего не выйдет.

Я мысленно составил список главных проблем.

Тигрица: ушла, но я не готов ее отпустить.

Алексей: тоскует по своей первой любви, а всем известно, что это такое.

Конни: сидит взаперти, сердится на мать.

Сильвия: убивается из-за развода, но выплескивает злость не на тех людей.

Хана: бедная кошка в западне, между двух огней.

И Джордж: по-прежнему бродит где попало, все еще не подпускает меня слишком близко, страдает от горя, но отказывается от моего утешения.

Ох, сколько же всего на меня навалилось.

Хорошо хоть впереди Рождество. Единственный проблеск счастья на горизонте.

Я сидел рядом с Клэр, пока она составляла очередные списки. Она объяснила мне, что это списки подарков.

– Все любят получать подарки, Алфи, поэтому я очень тщательно подхожу к их выбору. Так мы, люди, выражаем свою любовь.

Бинго. Кажется, в голове что-то щелкнуло! Подарки, ну конечно. Вот ответ. Я покорю Сильвию своими подарками. Воодушевленный, я пошел вздремнуть, а заодно и подумать, чем же ее удивить.

– Я больше никогда не буду с ним разговаривать! – донесся крик Тоби. Входная дверь распахнулась, и вместе с порывом ледяного ветра в прихожую ввалились Клэр, Тоби и Саммер.

– Тоби, успокойся! – взмолилась Клэр. Она нервно кусала нижнюю губу. Саммер выглядела немного удивленной: в кои-то веки истерику закатывала не она, и теперь не знала, что ей делать. Тоби покраснел от злости.

О нет, этого еще не хватало, подумал я, предчувствуя недоброе. Тоби, наш звездный мальчик! Он появился, когда ему было пять лет. Клэр и Джонатан усыновили его, а до этого жизнь у него была не сахар. Поначалу его мучили ночные кошмары (избавиться от них помог Джордж), а потом он стал бояться, что его отправят обратно в приют. Но теперь он наконец почувствовал себя полноправным членом семьи, каковым и являлся на самом деле. Сердце разрывалось от боли за мальчугана, которому пришлось столько всего пережить, и радовалось тому, что теперь у него есть мы, а он есть у нас. Мы все так его любили. Не меньше, чем Саммер.

– Не успокоюсь. Это нечестно! – Он топал ногами, как Саммер. Думаю, он брал у нее уроки. Я впервые испытал облегчение от того, что Джорджа нет дома; эта сцена определенно расстроила бы его. Никому из нас не нравилось, когда Тоби чувствовал себя несчастным, хотя я не помню, чтобы когда-нибудь видел его таким злым.

– Хорошо, Тоби, но ты должен рассказать мне, в чем дело, потому что всю дорогу домой ты просто дулся, и вы с Генри не проронили ни слова. Может, кто-то из вас все-таки объяснит мне, что происходит? – Клэр запустила руку в свои волосы.

Тоби и Генри были лучшими друзьями, неразлучными, и мне не понравилось, что они поссорились.

– Не скажу. – Тоби сложил руки на груди и немного растерялся, не зная, что делать дальше.

– О, мамочка, случилось вот что, – начала Саммер. – Сегодня объявили, кто будет играть в пьесе про Иисуса. Я буду Звездой. Папа говорит, что я и так звезда, поэтому, думаю, меня и выбрали.