Айвенго (Ivanhoe)

"In troth," replied the Outlaw, "for I scorn to lie to your Grace, our larder is chiefly supplied with-" He stopped, and was somewhat embarrassed.	- По правде сказать, - отвечал Робин Гуд, - а лгать вашему величеству я не стану, - наши съестные припасы состоят главным образом из... - Он замялся и, видимо, находился в затруднении.
"With venison, I suppose?" said Richard, gaily; "better food at need there can be none-and truly, if a king will not remain at home and slay his own game, methinks he should not brawl too loud if he finds it killed to his hand."	- Из дичи, вероятно? - весело подсказал Ричард. -Что же лучше такого кушанья? Притом, если королю не сидится дома и он сам своей дичи не стреляет, нечего ему шуметь, когда она попадает к нему в руки убитой.
"If your Grace, then," said Robin, "will again honour with your presence one of Robin Hood's places of rendezvous, the venison shall not be lacking; and a stoup of ale, and it may be a cup of reasonably good wine, to relish it withal."	- Если ваше величество, - сказал Робин, - еще раз удостоите своим присутствием одно из сборных мест дружины Робина Гуда, в дичи недостатка не будет. Найдутся и кружка доброго эля и кубок довольно порядочного вина как приправа к еде.
The Outlaw accordingly led the way, followed by the buxom Monarch, more happy, probably, in this chance meeting with Robin Hood and his foresters, than he would have been in again assuming his royal state, and presiding over a splendid circle of peers and nobles.	Разбойник пошел вперед, указывая дорогу, а веселый король последовал за ним, вероятно испытывая большее удовольствие от предстоящей трапезы с Робином Гудом и его лесными товарищами, чем от пышного пира за королевским столом среди блестящей свиты.
Novelty in society and adventure were the zest of life to Richard Coeur-de-Lion, and it had its highest relish when enhanced by dangers encountered and surmounted.	Ричард Львиное Сердце ничего так не любил, как заводить новые знакомства и пускаться в неожиданные приключения; если при этом встречались серьезные опасности, для него было высшим наслаждением преодолевать их.
In the lion-hearted King, the brilliant, but useless character, of a knight of romance, was in a great measure realized and revived; and the personal glory which he acquired by his own deeds of arms, was far more dear to his excited imagination, than that which a course of policy and wisdom would have spread around his government.	Король, наделенный львиным сердцем, был образцом рыцаря, совершающего блестящие, но бесполезные подвиги, описываемые в романах того времени; слава, добытая собственной доблестью, была для него гораздо дороже той, какую он мог бы приобрести мудростью и правильной политикой своего правления.
Accordingly, his reign was like the course of a brilliant and rapid meteor, which shoots along the face of Heaven, shedding around an unnecessary and portentous light, which is instantly swallowed up by universal darkness; his feats of chivalry furnishing themes for bards and minstrels, but affording none of those solid benefits to his country on which history loves to pause, and hold up as an example to posterity.	Поэтому его царствование было подобно полету стремительного и сверкающего метеора, который, проносясь по небу, распространяет ненужный и ослепительный свет, а затем исчезает, погружаясь в полную тьму. Его рыцарские подвиги послужили темой для бесчисленных песен бардов и менестрелей, но он не совершил никаких плодотворных деяний из числа тех, о которых любят повествовать историки, ставя их в пример потомству.
But in his present company Richard showed to the greatest imaginable advantage.	Зато теперь, в компании случайных спутников, Ричард чувствовал себя как нельзя лучше.
He was gay, good-humoured, and fond of manhood in every rank of life.	Он был весел, благодушен и приветлив к людям любого звания и положения.