Айвенго (Ivanhoe)

"Go to, knave, what pratest thou of conversions?-what, is there no respect?-all masters and no men?-I tell thee, fellow, I was somewhat totty when I received the good knight's blow, or I had kept my ground under it.	- Отстань, бездельник! Что ты там болтаешь насчет обращения? Что такое, никто меня не уважает! Все стали хозяевами, а слуг нет! Говорю тебе, парень: я был немножко нетверд на ногах, когда добрый рыцарь меня ударил, а то я непременно устоял бы.
But an thou gibest more of it, thou shalt learn I can give as well as take."	Если же ты желаешь еще потолковать на этот счет, так давай я тебе докажу, что умею дать сдачи.
"Peace all!" said the Captain.	- Будет вам, перестаньте! - сказал Локсли.
"And thou, Jew, think of thy ransom; thou needest not to be told that thy race are held to be accursed in all Christian communities, and trust me that we cannot endure thy presence among us.	- А ты, еврей, подумай о своем выкупе. Ты понимаешь, что мы добрые христиане и не можем допустить, чтобы ты оставался среди нас.
Think, therefore, of an offer, while I examine a prisoner of another cast."	Вот ты и подумай на досуге, какой выкуп в силах предложить, а я пока займусь допросом другого пленного.
"Were many of Front-de-Boeuf1 s men taken?" demanded the Black Knight.	- А много ли удалось захватить людей Фрон де Бефа? - спросил Черный Рыцарь.
"None of note enough to be put to ransom," answered the Captain; "a set of hilding fellows there were, whom we dismissed to find them a new master-enough had been done for revenge and profit; the bunch of them were not worth a cardecu.	- Ни одного такого, который мог бы дать за себя выкуп, - ответил Локсли. - Было несколько трусливых подлецов, да мы их отпустили на волю - пускай ищут других хозяев. Для мщения и ради выгоды и так было довольно сделано, а эта кучка сброда и вся-то не стоила медной монеты.
The prisoner I speak of is better booty-a jolly monk riding to visit his leman, an I may judge by his horse-gear and wearing apparel.-Here cometh the worthy prelate, as pert as a pyet."	Тот пленный, о котором я упомянул, более ценная добыча: это щеголь монах, наверно ехал в гости к своей возлюбленной, судя по его франтовской одежде и по убранству его коня. Да вот и почтенный прелат идет, бойкий как сорока.
And, between two yeomen, was brought before the silvan throne of the outlaw Chief, our old friend, Prior Aymer of Jorvaulx.	Тут двое иоменов привели и поставили перед зеленым троном начальника нашего старого знакомого - приора Эймера из аббатства Жорво.
CHAPTER XXXIII	Глава XXXIII
--Flower of warriors, How is't with Titus Lartius? MARCIUS.-As with a man busied about decrees, Condemning some to death and some to exile, Ransoming him or pitying, threatening the other. -Coriolanus	...Цвет воинства, а что же наш Тит Ларций? Марцин Он занят составлением указов: Велит одних казнить, других изгнать, С тех выкуп требует, а тем грозит. "Кориолан"
The captive Abbot's features and manners exhibited a whimsical mixture of offended pride, and deranged foppery and bodily terror.	Черты лица и осанка пленного аббата выражали забавную смесь оскорбленной гордости, растерянности и страха.
"Why, how now, my masters?" said he, with a voice in which all three emotions were blended.	- Что это значит, господа? - заговорил он таким тоном, в котором разом отразились все эти три чувства.
"What order is this among ye?	- Что за порядки у вас, скажите на милость?