Агриков меч

Извелась Варвара от вопросов этих. Тайну она вызнала. Только вот, что толку? Как и где искать пагубу для колдуна? И нужно ли её искать, или лучше ждать, когда пророчество само собой исполнится? Мена этому не учила, не объяснила, что дальше делать. В Елатьму ещё раз съездить, посоветоваться? Можно, конечно. Но тут другой вопрос неожиданно возникал. Если глубоко внутрь себя заглянуть, то так ли уж хочет Варвара покончить с проклятием своим?

Засомневалась княжна.

***

С возвращением Вияны, Тарко будто ожил. Он больше не сторонился забав и гуляний, на которые прежде тщетно пытался зазвать его Пётр, напротив, теперь он не только охотно откликался на зов княжича, но и сам придумывал какое-нибудь веселье. И Вияна с большим удовольствием дурачилась вместе с ними. Втроём они и веселились, съезжая на санях с кручи, барахтаясь в снегу, кидаясь снежками. Тарко был счастлив. Всё было как прежде, в годы их беззаботного детства. И только воспоминание о той первой встрече не давало ему покоя.

То, что произошло тогда, в первый приезд Вияны, осталось их тайной. Ни он, ни она никогда не напоминали друг другу об этом, и уж тем более они не искали случая вновь остаться вдвоём. Но вот забыть — нет. Забыть такое невозможно. Да и не хотел Такрко забывать.

В преддверии весны народ такой праздник затеял, что снег от костров таять начал. Про то и праздник — проводы зимы, Масленица. Пётр, Тарко и Вияна вместе со всеми через костёр прыгали. Они везде появлялись втроём, в любоё потехе сообща участвовали.

На улицах угощали и угощались — пироги и крупяники горами вываливались на уличные столы, пиво и брага выставлялись котлами. Тут же прямо с рожна подавали рыбу, птицу и зверину.

Мужики, да мальчишки кулачные бои затеяли. Выстраивались на Оке или на пустыре каком-нибудь стенкой на стенку и бились до крови, удаль показывая. На Мещере такой дикости не водилось, чтобы ради праздника морды друг другу кровянить. Которовские с тумскими уж на что лихие бойцы так и те только за обиды бились, пусть иной раз и надуманные, а удаль свою считали лучшим в настоящей схватке показывать. Так что Тарко с Вияной такое развлечение не по душе пришлось, глядя на них, и Пётр передумал. Да и негоже князю с мужиками-то драться.

В палатах топили так, что снег не держался на крыше, а, сползая с неё огромными языками, свисал до самых окон. Как только мороз отступил, появились сосульки. По ним особенно любили лупить снежками, соревнуясь в меткости, дворовые ребятишки. Взрослые оттаскивали их за уши — сосульки сбивать считалось делом дурным, хотя вряд ли кто мог припомнить, почему именно. Издавна так завелось. Так или иначе, детей неизменно выпроваживали со двора в город.

В городе чистого снега не сыщешь — сотни чадящих печей и очагов, тысячи ног и копыт, быстро превращали свежий белый покров в грязную мокрую кашу. Чтобы играть в снежки или лепить из снега твердыни да всяческих сказочных чуд, горожане уходили за реку. Там на обширном, покрытом глубоким снегом, лугу они и устраивали свои игры.

Пока Пётр с Тарко накатывали снежные комья, лепили из них крепость, Вияна сходила в лес и притащила оттуда охапку еловых веток.

— Это зачем? — спросил Пётр.

— Лес сажать буду, — рассмеялась девушка.

Натыкали веток в снег, стали играть. Много раз Тарко с Вияной так раньше играли, но тогда вместо Петра с ними Варунок третьим был.

Правило простое — кому из нападающих удастся попасть в «князя снежной крепости», тот и занимает его место. Однако зацепить, спрятавшегося за высокими стенами, защитника совсем не просто, а подходить ближе десяти шагов правила не позволяли — для того и вешки еловые понатыканы. Когда народу больше собирается, играть веселее, конечно, но и втроём сражением увлеклись не на шутку.

Пётр оборонял твердыню, а Вияна с Тарко с двух сторон обстреливали его снежками; муромский княжич изредка огрызался.

— Вылазь, не прячься! — кричит Тарко, запуская снежок.

Снег сырой, снежки увесистые получаются. Камни просто какие-то, а не снежки.

— Промах! — орёт Пётр, замахиваясь для ответного броска.

Он высунулся из-за стены и увидел мещёрскую княжну, стоящую в пылу схватки без шапки и платка, с распущенными волосами. Пётр залюбовался даже и затем, сам не поняв почему, метнул снежок не в Тарко, а в девушку. Прямо в глаз попал.

Вияна вскрикнула, пошатнулась, осела в снег, закрывая лицо руками. Пётр испугался, выскочил из укрытия и бросился к девушке. А Тарко в это время как раз новый снежок лепил, не заметил, как Вияна упала, потому и не понял, что же такое случилось. Только увидел вдруг соперника рядом с девушкой.

— Прости! — крикнул Пётр, подбегая к Вияне. — Тебе больно?

Та головой кивнула и всхлипнула.

— Прости! — повторил княжич, склоняясь над ней.