Адвокат с Лычаковской

— А какие у вас живут? — процедил Клим, тогда сделал еще шаг вперед, поставив ногу на порог между дверью и косяком. — Слушай, девка, нет у меня времени на цирлих-манирлих. Кликни мне бегом Игната Ярцева. Скажи — пан Князев кланяется через пана Дановича.

Высунувшись наружу больше, девушка тоже покрутила головой, легонько стукнула подушечками пальцев Клима в грудь:

— Тут стойте. Дальше не идите. К вам выйдут.

Исчезла внутри, запершись. Ждать долго не пришлось — дверь отворилась, на этот раз пошире. В проеме появился курносый молодчик, с русыми, давно не стриженными прядями, легким жестом откинул волосы со лба.

Среднего роста, крепкий, широкий в плечах, глаза быстрые. От пиджака тянуло знакомым уже запахом — весь прокуренный махоркой. Пальцы правой руки будто между прочим крутят пуговицу, играют. Полы расстегнуты, взгляд спокойный. Сам парень выглядел обычно, на улице такие не привлекают внимания, их не запоминают. Смотрит перед собой спокойно, в глазах не читается ничего. Смерив Клима взглядом с головы до пят и обратно, для чего-то облизал потрескавшиеся губы, прогудел:

— Ну?

— Ярцев — ты?

— Ну?

— Заело? — Кошевой снова огляделся, всем своим видом показывая чрезмерную обеспокоенность, даже не боясь сейчас переиграть. — Докажешь, что ты — Ярцев?

— Кому?

Тут Клим не подумал. Оправдывая свое поведение, втянул голову в плечи, понизил голос, сделал круглые глаза.

— Так и будем стоять? Может, пустишь внутрь? За мной могут следить.

— Кто?

Ярцев дальше стоял, словно врос в пол. Внешняя простота обманчива — в этом человеке чувствовалась немалая сила. Ощущение опасности вернулось.

— Не знаю, — зачастил Клим. — Пан Данович, когда посылал меня сюда, предупреждал — могут следить. Поэтому сначала писал записку для тебя. Потом передумал, порвал. А клочки при мне же сжег. Не дай Бог, говорит, тебя схватят и найдут такую записку. Лучше на словах перескажи.

— Что?

Со своего места Игнат не думал сходить. Левой рукой крепче уперся в дверь. Пальцы правой дальше играли пуговицей. Глядишь, оторвет…

— Ты, вижу, разговорчивый. Как с тобой бабы живут…

— Не твое собачье дело. Говори и проваливай отсюда.

— А ты еще и не вежливый…

— Халдея ресторанного найди. Они расшаркиваются. Говори, с чем пришел.

— Прямо тут?

— Я отсюда хорошо слышу. Ну?

— Не запряг! — огрызнулся Кошевой. — Тьфу, мое дело маленькое… Значит, пан Данович узнал, что полиция скоро будет тут. Заплатил мне, чтобы я пришел сюда и предупредил. Есть адрес. Там пока безопасно. Дальше поищет другую явку, понадежнее. Это все, Ярцев, — если ты Ярцев.

— А как не Ярцев?

— То перескажи Ярцеву! — Он не играл, терпение действительно прерывалась. — Только я ждать не собираюсь! Моя задача — провести, куда надо! Нет, вишь, особой радости с такой колодой байки травить!

Оглянувшись, или давая кому-то знак, или просто глядя, что там делается, курносый вышел из дома, старательно прикрыл за собой дверь. При этом руку не опускал, пальцы и дальше дергали пуговицу. Двинув вперед, оттеснил Клима, заставив попятиться.

— Ярцев, — кивнул, снова поправляя пятерней волосы. — Веди, куда надо. По дороге расскажешь.

— Ничего я не знаю! Там уже ждут, знают больше. Мое дело…

— Куда идти? — прервал Игнат.

— Давно бы так. Пройдем ногами в сторону железной дороги. Там, за колеей, уже ждет коляска. Точного адреса не знаю. То все к извозчику, наш человек. Пан Данович конспируется. Не дает всю информацию одному человеку, не доверяет.

— Правильно, — легко согласился Ярцев. — Никому доверять нельзя. Только ты, слышишь, веди. А то я блуждаю тут, где бы ни был.

— Впервые у нас во Львове?

— Впервые. Думал — сделаем все и сразу назад. Вишь, задержался. Чего стоим?

Кошевой глянул через Игнатово плечо.

— Так пойдешь? Вещей не надо?

— Какие там вещи… Все с собой. Сам подгонял. Давай, не стой. Тебя как зовут, кстати?

— Клим, — не было смысла придумывать себе имя.

— Мне какая разница… Пусть будет Клим…

— Для чего ж спрашиваешь?

— Ты же знаешь, как меня зовут. Айда, айда.

Они вышли на улицу.

Сперва двигались молча, Ярцев — чуть позади. Не успели пройти и двух сотен шагов, как Игнат дернул Кошевого за плечо, кивая в ближайший переулок.

— Туда.

— Зачем?

— Срежем. Сам же говорил — следить могут.

— Срежем? Ты же плутаешь…

— Ты — нет, как погляжу, — Ярцев снова облизал губы. — Местный, так веди. Переулками всегда можно срезать, разве нет?

Спорить было опасно. Раскрыться легко. У колеи действительно ждал переодетый извозчиком агент с коляской. Но оттуда Клим шел сюда прямой дорогой, не окольными путями. Сворачивая в переулок, прикинул мысленно — направление движения знает. Не лес, не заблудится. Пригород не выглядел слишком запутанным, разберемся.

Боковая улочка упиралась в тупик. Зато Клим заметил единственный тут поворот, двинулся туда: уж точно не ошибется. Куда-то и выйдет, главное — двигаться вперед.

Но вдруг случилось неожиданное.