Адвокат с Лычаковской

— Напомню вам, пане комиссар, — с самого начала все тут договорились считать, что Сойка наложил на себя руки. Если бы полиция не задержала случайно присутствующего тут пана Кошевого, вы бы имели иную картину.

— Пани Магда, мы всегда ценили вашу неравнодушие и настойчивость, — в тоне Понятовского сдерживаемый гнев боролся с холодным уважением. — И в данный момент меня лично, так же, полагаю, как и господина Вихуру, интересует, почему ваш неожиданный протеже, пан Кошевой, с самого начала крутится под ногами у полиции. Случайностью это не назвал бы даже сам пан Богданович в свою бытность, должны согласиться.

Клим переступил с ноги на ногу, откашлявшись. Когда три пары глаз взглянули на него, молвил, старательно подражая местной манере:

— Прошу прощения, шановне панство. Вы можете относиться к моей скромной персоне, как сами хотите. Но если я уже тут, пусть случайно, как говорит пани Магда, очень прошу не обсуждать меня в моем присутствии так, будто меня тут нет. Через голову, как говорится. И потом, — он коротко кивнул в сторону Магды, — я благодарен вам за попытки защитить меня. Только я сам адвокат, осмелюсь напомнить.

— Хорошо, что напомнили, — Понятовский снова подкрутил ус, уже левый. — Если вы знаете законы и дружите с ними, вполне способны меня понять. Вы подданный другого государства. Свод законов царских и императорских наверняка разнятся. Однако все законы мира, да-да, мира, не побоюсь этого слова, совпадают в одном: посторонним нельзя вмешиваться в работу полиции, органов следствия и суда. То, что вы совершили сегодня прямо среди бела дня, все эти погони — недопустимо, пане Кошевой! И совсем не принято! Подобные действа нарушают действующий порядок! Я уже представляю себе заголовки сегодняшних городских газет! «Первые большие уличные гонки во Львове» или что-то подобное, громкое и бессмысленное — как все, о чем пишет большинство прессы! Вы стали героем дня, пане Кошевой! Вы подарили нашему спокойному уютному городу совершенно ненужную сенсацию!

Кошевой взглянул на Магду.

— Не такой уж город и тихий… Судя по некоторым последним событиям. Вот хотя бы убийцу наместника судили совсем недавно…

— Пока в Российской империи не началась та их кровавая революция, у нас было значительно тише! — Понятовский возвысил голос. — Сейчас сюда в эмиграцию выезжают разные смутьяны! У меня нет сейчас времени вступать с вами в пустые дискуссии, пане Кошевой! Ваше упорство помогла полиции выйти на след убийцы или убийц Сойки. И очень хорошо, что все свелось к батярам, а не перешло в ненужную теперь политическую плоскость! Далее делом займется тот, кому надлежит, — комиссар Вихура. А на это время, пане Кошевой, я лично буду ходатайствовать о взятии вас под домашний арест!

Снова под арест.

Это уже который раз с начала нынешнего лета.

Ничего себе, просто проклятие какое-то. Порча, как говорила покойная Климова бабушка.

— Я могу обжаловать?

— Нет. Пани Магда тоже вряд ли вступится за вас в подобной ситуации. Возможно, вас неприятно поразит услышанное. Но похожую перспективу мы уже успели сейчас обсудить именно с ней. Пришли к согласию, надо только все должным образом оформить.

Теперь Клим смотрел на Магду с укором. Заметив, молодая вдова выдержала взгляд и добавила от себя:

— Можно поспорить, пане Кошевой. Но поверьте, так лучше. Во-первых — для вас. Господин Вихура имеет опыт, мой покойный муж высоко его ценил. С его подачи пан Марек стал комиссаром. Говорю к тому, что сейчас, когда он знает, с чего начать и куда двигаться дальше, следствие займет считанные дни. Тогда арест благополучно снимут, сама буду ходатайствовать за вас. И потом обсудим спокойно все, что вас волнует в ближайшем будущем.

Итак, арест во благо.

Так тоже бывает.

Ну-ну.

Глава одиннадцатая Чем себя занять под домашним арестом

Запрет выходить из квартиры дал неожиданные преимущества.

Первое, что сделал Кошевой с вечера, когда его по полицейскому предписанию вернули домой, — без колебаний допил оставшуюся от покойного предшественника наливку. Собой Клим был доволен и признал за собой право отпраздновать свою небольшую победу на новом месте.

Давала ли ему что-то невиданная для Львова безумная погоня за трамваем в близкой или отдаленной перспективе, думать сейчас не хотел. Радовало другое: определив цель, упорно идя к ней, правильно просчитав как свои шаги, так и поведение батяров, поймал обидчика даже быстрее, чем надеялся.

О завтрашнем и последующих днях думать не хотелось. Он поймал вора, хотя это ничего не дало и похищенные деньги не вернулись. Значит, на утро ему уже нечем себя занимать. Коли так, лучший выход — расслабиться и валяться в постели столько, сколько надо.

Наливка ускорила сон, подкрепила его, а когда он открыл глаза, вставать совсем не хотелось.