Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

сделать все потребные при госпитале учреждения и что кому

принадлежать будет к исполнению дать от себя наставления, при

повелениях на письме и меня об оных уведомить письменным

рапортом.

§3

Еженедельно доходит до меня жалоба- чрез определенных

к свидетельству флота господ капитанов, квас больным

служителям в выдачу производится весьма жидок и большей частью

нехорош, что и мною также замечено; многократно приказывал я

переменить, но и затем все слышу и замечаю те ж недостатки.

Господии флота капитан Великошапкин благоволит, призвав

к себе госпитального подрядчика, сей приказ выписав, объявить

и отдать ему с тем подтверждением, чтобы впредь жалобы на

себя не доводил и содержал бы квас на выдачу хороший, как

следует по договору, не жидкой» Благоволит оный господин капитан,

при сделании оного, один раз иметь свое свидетельство и обще

с господином доктором определить, какому ему быть должно, и

подтвердить, чтобы такого урона 1 содержать всегда, в

рассуждении ныне жаркого времени квасу в двух1 много делать не

подлежит и переменять его чаще и по сему чинить исполнение.

Замечено мною, что во многих местах служители в самое

жаркое время дня ложатся на солнце для роздыху от работ,

чрез что великий вред в здоровье быть может. Рекомендую всем

господам командующим наистрожайше служителям

подтвердить и приказать за ними иметь прилежный присмотр, дабы

отнюдь на солнце не в закрытых местах не ложились, также

и ночью ложились бы для роздыху под крышею и остерегаться,

чтобы также открытые на дворах не ложились в рассуждении

сбережения себя от вредности росою.

Служители пришедшей сюда из Херсона бригантины номера

первого все имели ко мне просьбу на командира оной

бригантины флота капитан-лейтенанта и кавалера Лалле. Первое, что

довольствие провиантом было им весьма худо, сухари заперты

были в носу в нижней каюте, где свежий воздух входить никогда

не мог, все без изъятия сгнили, квас никогда им не делан, также

жаловались в наносимых им безрезонно частых побоев. Я

посылал на оное судно двух эскадренных командиров

освидетельствовать и опросить, справедливо ли? Которые мне рапортом донесли

все с тем же сходно и жалобы к ним также принесены ото всех.

Посему считал я необходимо надобно было переменить

командира. ..г как замечалось мне, что он человек. .. и исправный,

а только что по . . . ству своему может быть несве . . .

обрядов от чего и произошло посему и не хотелось мне явно нанести

ему оскорбление Как он уповательно

из здешней команды отправиться в Санкт-Петербург, потому,

донеся вашему высокопревосходительству, представляю оное на

ваше соизволение тем более, что он командиром на оное судно

определен в Херсоне и не мною, потому к перемене его я не при-

Ступил. Для компании ж к следованию оной бригантины обратно

в Херсон хотел я определить к нему еще одного офицера, но

отсель просился в Херсон на оном судне флота капитан-лейтенант

Перелешин с надеждою, при котором я, не делая никакой

перемены, и отправил, а там, если угодно будет вашему

высокопревосходительству, есть на бригантине ж капитан-лейтенанта фон-

Дирса лейтенант Заостровский, можно определить его. Впрочем

представляю как благоугодно будет вашему

высокопревосходительству.

Федор Ушаков

P. S. При отправлении сего моего к вашему высокопревосходительству

донесения господин Лалле поданным рапортом и словесно неотступно

просил меня, чтобы с судна бригантины № 1 его сменить и оставить в

Севастополе, посему и должен был я согласиться на неотступную его просьбу,

а тем более, что он тут никак остаться не хотел. По таковому случаю,

дабы в перемене его не замедлить скорым отправлением судна, определил

я на оное командиром флота господина капитан-лейтенанта Перелешина

с тем, ежели угодно будет вашему высокопревосходительству, оставить его

на оном, или там переменить, как означено господином лейтенантом За-

островским, представляю на соизволение вашего высокопревосходительства.

Федор Ушаков

§1

Некоторые офицеры, а особо нижние чины служители, здесь

при Севастополе на горе до самого мысу к северу

простирающегося, тож на другую сторону горы к Артиллерийской бухте

построили, а иные строят небольшие хижинки без апробации г, без

всякого плана и расположения самовольно сами собою без

позволения начальства. Я многократно приказывал объявить чрез

господина дежур-майора Говорова, чтобы все таковые хижины,

когда место востребуется к надобности, сломаны будут без

всякой заплаты, но вижу, что и поныне таковые без расположения

и в дурном виде хижины еще строят. Почитаю за нужное по

команде объявить, были бы известны, что все таковые строения,

которые построены, не имея позволениев от начальства, при

разломке их заплачены не будут и претензии в том никто никакой

иметь не должен. Мне от господина пример-майора Говорова так

и донесено было, что сии строения делают хозяева с тем, как

скоро вознадобятся места и приказано будет, они безо всякой об

том просьбы снимут их долой с таковым только расположением

в рассуждении надобностей каждому своему жительству я не

препятствую, но запрещаю строить в таковых местах, где совсем

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии