Аарон

С Информатором она уже пообщалась, задала тому один — единственный вопрос: "Вы дадите мне номер телефона лучшего сенсора Четырнадцатого Уровня?". Нацарапала цифры на бумаге, пролепетала "ясно" в ответ на предупреждение о том, что "согласие на контакт Информатор не гарантирует", не стала даже проверять, какую сумму списали со счета за звонок.

Номер есть. Остальное не важно.

Сотовый она оставила дома намеренно — ни к чему таскать его с собой. Все равно заветного звонка не прозвучит, а лишний раз портить себе нервы? Они и так ни к черту. Пусть будет грустно без телефона — одной, наедине с собой и своими бесценными воспоминаниями. Завтра их не останется.

А ноги вели. Через скверы и парки, по улицам, вдоль дорог. Через мосты, аллеи, переулки. Иногда заводили в кафе, где Райна заказывала еду и выпивала чашку кофе, и после короткого отдыха она вновь трогалась в путь без цели и направления.

Она могла бы улететь. Далеко — далеко. А смысл? Могла бы заказать вертолет и часами кружить под синим куполом неба. Могла бы сделать что угодно, вот только ничему она не порадуется, пока не излечит сознание. И только после того, как это произойдет, она сможет учиться жить дальше. Да, со шрамами, да, некрасивая телом. Но ведь есть такие мужчины, кому не нужна постель? Которые любят за сердце, а не за внешний вид — любят и безруких, и кривых, и неидеальных. Она умеет готовить, умеет слушать, умеет быть интересным собеседником. Она будет учиться верить в себя. Возможно, когда‑нибудь даже снова доберется до Магии, чтобы еще разок увидеться с Майклом, — пусть одна, путь без Аарона. И ей уже не будет грустно, что проводник ошибся, — она не будет об этом помнить.

Иногда ее терзали сомнения: а сумеет ли сенсор сделать так, чтобы вместе с воспоминаниями о Канне ушли из памяти и сопутствующие о нем диалоги с другими лицами? Можно ли попросить об этом? И не появятся ли после процедуры в ее сознании провалы?

Ничего, жить с провалами она умеет. А вот Джокера забывать не станет — нет. Будет помнить себе в назидание и еще затем, чтобы не повторять подобных ошибок в будущем.

Сумеет, справится. Как‑то. Когда‑то.

Обед. Новое кафе. Два часа пешей ходьбы.

Дождь кончился после трех. Еще несколько километров по прямой; час она просидела в парке — смотрела на блестевший в лучах выглянувшего солнца пруд, пыталась отыскать в душе радость, но вместо этого находила лишь сомнение — страшилась предстоящего визита к сенсору. Не того, что тот откажет в приеме, — она заплатит столько, что он согласится. Боялась другого — "а не появится ли после его вмешательства на израненной душе новый шрам? Глубже предыдущих. А она даже не будет помнить о том, откуда он взялся…".

Когда затекли ноги, когда пруд сделался серым от того, что солнце вновь нырнуло за облако, Райна поднялась с лавочки и вновь зашагала, не выбирая направления.

*****

Сорок один звонок и ни одного ответа.

Ладони Канна дрожали.

Она ведь не наделала глупостей? Он успел? Успеет сообщить ей потрясающие новости до того, как произойдет непоправимое? Может, этим утром в новостях уже передали о том, что "некто Марго Полански, находясь в состоянии алкогольного опьянения, шагнула с крыши и разбилась…", а он пропустил?

Нет, нет. Такого не могло быть. Не должно было быть…

Компьютер загружался непозволительно долго. Стуча по клавишам так быстро, будто исполнял прыткий этюд на рояле, Аарон вбил в поисковую систему уже вызубренные наизусть цифры ее телефонного номера, нажал кнопку "отследить местоположение". Покрылся потом, когда обнаружил, что сотовый Райны фиксируется дома, в ее квартире.

Почему же тогда нет ответа? Почему?

А вдруг она лежит посреди гостиной на полу, наглотавшись таблеток? Вдруг, бездыханная и белая лицом, колышется в переполненной ванне, а вода красная от крови…

Он дурак? Рехнулся? Стал совсем идиотом, раз потерял контроль над эмоциями?

Чтобы больше не гадать и не стыдиться собственного неуравновешенного поведения, Аарон покинул кабинет, сбежал по ступеням вниз, проверил, что в кармане лежат ключи от машины, и пулей вылетел во двор.

Он едет в Ланвиль.

Уже открыл дверцу автомобиля, когда вспомнил, что не взял с собой сигареты. Чертыхнулся, вернулся, на всякий случай посмотрелся в зеркало в коридоре — тьфу, совсем параноидальный идиот.

И уже через минуту вывел машину из ворот на такой скорости, что едва не снес не успевшую отъехать в сторону полностью стойку.

*****

Охранник в фойе оказался из тех, кто любит выслуживать у начальства хорошую репутацию, — слишком честным и слишком упертым.

— Я не могу предоставить вам информацию о том, находится ли кто‑либо из жильцов дома или нет.

А Канн к тому времени, как достиг Ланвиля, проехав по автостраде на непозволительно высокой скорости, совершенно не был настроен на вежливую беседу.

— Слушай, друг, — начал он, силясь сдержать норов, — я задал тебе обычный вопрос: дома мисс Полански или нет. Если ты не в состоянии ответить, я узнаю все сам.

— Простите, но я не могу пропустить вас наверх.