А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Всякое столкновение цивилизаций на поле мировых баталий таит в себе противостояние мировоззренческих систем или мировых религий. В этом плане первая русская смута, результатом которой стало татаро-монгольское иго, в силу своей исторической продолжительности являет собой исключение, связанное с тем, что начинала развиваться она при противостоянии раннего, еще не окончательно укрепившегося православного христианства на Руси с восточным язычеством Великой степи. А преодолевалось смутное время в новом противостоянии: укрепляющейся православно-монархической государственности с исламской цивилизацией.

Полное освобождение от татаро-монгольского ига завершилось во время знаменитого стояния на Угре при Иване III, однако в своем окончательном виде теоретические религиозно-нравственные представления, что власть царя – это власть подвижника церкви, основанная на воплощении народного идеала как хранителя церковного благочестия и святоотеческих традиций, окончательно утвердились на Руси только при его внуке. Политический смысл реформ Иоанна Грозного сводился к созданию нового института управления и нового служилого сословия, чуждого старых, удельных традиций. Царь строит новый институт власти на новом месте, из новых людей. Одно из политических последствий опричнины – консолидация распыленного ранее мелкого и среднего дворянства, наделяемого землями главным образом царской волей, и превращение этого сословия в реальную политическую силу и опору царского самодержавия.

Безусловная заслуга Ивана Грозного состоит в развитии им местного самоуправления, фундаментальной основы всякой формы подлинного народовластия и законодательном формировании им особого института – земского собора, который заменил и княжеские съезды, и народное вече и завершил организационное оформление русской православно-монархической (самодержавной) государственности, ставшей наследницей государственности византийского типа. Со времени Иоанна Грозного земские соборы становятся неотъемлемым институтом жизни и управления на русской земле.

Безусловно, не всякая единоличная власть есть власть самодержавная. Диктатор может воплощать в себе все институты власти, но это не монарх-самодержец. Власть римского цезаря, соединявшая в себе власти всех республиканских магистров, равно как и неограниченная власть короля, не есть власть самодержавная, поскольку она не признает для себя никаких высших обязательных начал и, не отделяя себя от государства, приписывает ему и себе всемогущество. Точно так же восточная деспотия не есть самодержавная монархия. Положение деспота определяется его личным успехом, хотя в деспотии право признается не за силой, как в абсолютизме, но рабская покорность заменяет служение нравственному абсолюту, ибо только в самодержавной монархии единоличная власть получает значение верховной, подчиненной высшему нравственному абсолюту. В самодержавии монархическое начало означает смирение перед Промыслом Божиим. Только выражением силы этого самодовлеющего нравственного подвига – служением нравственному закону – власть самодержавного монарха является верховной. Власть царя – это власть подвижника Церкви, основанная на воплощении народного идеала как хранителя церковного благочестия и святоотеческих традиций. Через это власть самодержца становится властью не самого человека, а нравственного идеала, который не может быть понят без проникновения в учение Православия. Власть самодержавного монарха невозможна без признания народом ее божественного происхождения.

Царь выражает не волю народа, а его православное миросозерцание и, следовательно, олицетворяет ту высшую силу, которая создала этот идеал. Поэтому без единства христианского нравственного идеала у монарха и народа не может быть самодержавной монархии. Подчиняя себя царской воле, народ не превращается, как в восточной деспотии, в покорного раба человеческой личности. Подчинение монарху-самодержцу, говорил профессор М. Зызыкин, не есть подчинение силе, гению человека, как бывает при диктатуре, не есть подчинение слепой силе рока, как в деспотии, а подчинение себя тому, кто призван быть проводником благодати и носителем нравственного подвига. Сам термин «самодержавие» был введен в государственно-политическую практику византийским императором Юстинианом Великим, при котором православная государственность в Византии обрела свою завершенную нравственную и социально-правовую форму.

Как политик и государственный деятель, Иоанн Грозный не только реализовал на практике и теоретически обосновал царскую самодержавную власть в России, но оставил теорию монархического права. Он дал учение о целях самодержавной власти, об ее основах и пределах.