7c022cd926f447c6c6400001999174ac

Нерушимая уверенность – что бы ты не натворил, что бы ни сделал – я здесь! Я с тобой! Рядом. Как и всегда.

Из груди будто вырвали сердце, и вместо воздуха вакуум – что же ты наделал, глупый? Зачем полез? Не оставляй меня! Слышишь?! Не оставляй! Ты – жизнь моя. Мое дыхание. Я не смогу без тебя! Я жил только потому, что рядом был ты.

Локи.

Ло-ки…

Он не помнил, кто сделал первый шаг. Кто первый подался навстречу. Только внезапно вдруг стало легко дышать – одним воздухом на двоих. Только руки вдруг обрели опору – твердые плечи, за которые можно держаться в шатком, зыбком, враждебном мире. Только сжигающий душу жар вдруг отхлынул под волной прохладной свежести.

И не было больше ни боли, ни смерти. Лишь губы, скользящие по губам, требовательные, нежные, ищущие. И мягкое тепло ладоней, и утекающие сквозь пальцы волосы.

И быстрый, сорванный шепот – «еще! еще!».

И его имя – стоном, на выдохе.

Молочно-белая кожа.

Слезы в изумрудных глазах. Ну что ты, родной… Не надо...Тише…

Я здесь. Я рядом. Я держу тебя. Я никому тебя не отдам.

И все, что казалось неправильным вдруг стало единственно верным. Как будто впервые за тысячелетия вернулся на место недостающий кусочек души, и пришло осознание, что, наконец-то, стал целым.

Ломкие пальцы в теплых руках.

Долгий, гортанный стон.

Ты – мой.

Мой.

Мягко светится в темноте Биврёст. В длинных коридорах Асгардского дворца догорают факелы. Локи осторожно убирает с лица брата густые пшеничные волосы. Что-то тихо шепчет. Целует. По лицу Тора скользит счастливая улыбка. Не просыпаясь, он поворачивается и доверчиво утыкается носом в ладонь Локи. Глубоко вдыхает. Прижимается щекой. Расслабляется.

Локи медленно опускает голову на согнутую в локте руку. Смотрит, не отрываясь. Он будет сидеть так всю ночь, до рассвета. А на рассвете уйдет, неслышно притворив за собой дверь. К тому времени, как проснется Тор, горьковатый запах свежести полностью исчезнет, вытесненный ярким ароматом цветущих садов.

Но это будет потом. А пока Локи сидит. Смотрит. Время от времени протягивая руку и убирая упавшие на лицо светлые пряди.

Впервые за долгие-долгие годы Локи счастлив.

Комментарий к 6. Так бесконечна морская гладь,

Как одиночество мое,

Здесь от себя мне не убежать,

И не забыться сладким сном.

У этой жизни

Нет новых берегов

И ветер рвет остатки парусов

Я прикоснулся к мечтам твоим,

И был недобрым этот миг –

Песком сквозь пальцы мои скользил

Тот мир, что был открыт двоим…

Мы шли навстречу,

Все ускоряя шаг...

Прошли насквозь, друг друга не узнав

Я здесь! Где стынет свет и покой,

Я снова здесь! Я слышу имя твое…

Из вечности лет летит забытый голос,

Чтобы упасть с ночных небес

Холодным огнем

Я думал, время сотрет твой след,

И не ловил в толпе твой взгляд…

В чужих объятьях искал ответ,

И не искал пути назад...

Все забывая,

Жизнь начинал опять,

Но видел, как пуста морская гладь...

Я здесь! Где стынет свет и покой,

Я снова здесь! Я слышу имя твое…

Из вечности лет летит забытый голос,

Чтобы упасть с ночных небес

Холодным огнем

====== 7. ======

На Асгард стремительно катится утро. Деловито снующие по дворцу слуги с изумлением поглядывают на небо. Впервые за долгие серые месяцы оно ясное, невозможно синее, словно умытое пролившимися за ночь слезами. Солнечные лучи сверкают в дрожащих на листьях каплях. Кажется, какой-то безумец щедрой рукой рассыпал по саду драгоценнейшие бриллианты из царской сокровищницы.

Пение птиц и пряный аромат цветов наполняют дворец.

Один просыпается поздно. И легкий шепоток изумления передается из уст в уста, когда Всеотец появляется, наконец, в тронном зале. Ванахеймские послы, с раннего утра ожидавшие аудиенции, облегченно вздыхают – похоже, что ожидание не было напрасным, и опоздавший царь настроен благодушно. Смотрит мягко и спокойно. Что еще удивительнее – на губах светлая улыбка. Она делает сурового Одина моложе, словно за одну ночь что-то изменилось в его душе, словно оставила ее давняя гнетущая тяжесть.

Один неспешно проходит через зал и садится на трон. Благосклонно кивает в ответ на приветствие ванов. Кидает вокруг быстрый взгляд, будто ищет кого-то. Не найдя, едва заметно разочарованно вздыхает. Однако, теплая улыбка не сходит с лица, взгляд лучится добротой и нежностью. Так счастливые родители смотрят на детей, играющих у ног – спокойно, покровительственно и с любовью.

Придворные толпятся у царского трона, наперебой пользуясь неожиданной милостью Всеотца. Тот внимательно выслушивает просьбы, разбирает жалобы, и даже ванахеймские послы уходят довольные – полученные налоговые льготы, конечно, далеки от запрошенных, однако, ваны, признаться, и на них не рассчитывали.

Близится полдень. Время от времени Один поднимает голову и пробегает по заполнившим зал подданным все тем же странным, ищущим взглядом. И снова возвращается к делам.

- Вы кого-то ждете, мой царь? – не выдерживает, наконец, советник, почтительно приблизившись к Всеотцу.

- Я не вижу среди присутствующих своего сына, – отвечает Один и поворачивается к очередному просителю, преклонившему колени у трона.