747: Creating the World's First Jumbo Jet and Other Adventures from a Life in Aviation

Высокий и все еще стройный в свои 60 лет Чарльз Линдберг хорошо сохранился. Он был лысым, что позволяло ему путешествовать инкогнито. Его лицо не сильно изменилось за 40 лет, а глаза просто потрясли меня. Пронзительно голубые, они имели тот самый "взгляд орла", который я видел на газетных фотографиях, когда мне было шесть лет.

В течение следующего часа или более Линдберг задавал глубокие вопросы о скоростных характеристиках 747-го, его безопасности и многих других аспектах конструкции нашего развивающегося самолета. Для меня было очевидно, что он очень хорошо разбирается в системах самолетов, устойчивости и управлении, а также в авиационной технике в целом.

Тон беседы был вежливым, но серьезным, с его стороны было много глубоких расспросов. Мы говорили очень долго, пока я не ответил на все его вопросы. Я ничего не упустил и даже включил некоторые моменты, о которых он не говорил.

Когда мы закончили, Линдберг поднялся и тепло поблагодарил меня. Мы пожали друг другу руки, и я проводил его до двери. Когда я открыл ее, там стоял Билл Дель Валле.

Головы повернулись, когда Линдберг вышел из нашего здания. Очевидно, охрана была не такой строгой, как я думал. Я улыбнулся, глядя, как все притворяются, что работают, а сами украдкой поглядывают на великого человека.

Должен ли я рассказать об этом визите своему руководству? Или Джону Боргеру, главному инженеру Pan Ann? И того, и другого это может несколько смутить, поскольку это может означать, что у Pan Am есть оговорки. Я обратился за советом к Тексу, и он посоветовал мне ничего не предпринимать. Если Трипп сочтет, что необходимо принять меры, "Боинг" получит от него весточку. Если нет, то нет смысла тревожить людей.

Никто ни с кем не связывался, так что, видимо, я успокоил Линдберга. Что касается Хуана Триппа, то в том же году он ушел на пенсию из основанной им авиакомпании. Глава закрылась, и коммерческая авиация уже никогда не будет прежней.

Я хотел бы встретиться с Линдбергом еще раз.

───────

Примерно в начале 1968 года правительство США начало сокращать свои военные заказы. В связи с последовавшими за этим сокращениями высшее руководство Boeing начало искать другие занятия для этих сотрудников. Кто-то наверху посмотрел в мою сторону.

Впервые я узнал об этом, когда ко мне приехал вице-президент компании Boeing с большой командой инженеров, вырезанных из этих военных программ. Он сказал мне, что компания поручила ему и его людям разработать программу летных испытаний для 747-го.

До первого полета "747" оставалось больше года, и я был слишком занят, чтобы задумываться об этой фазе своей программы. Тем не менее я встретил этого вице-президента и его людей с распростертыми объятиями, предоставив им все в их распоряжение и обеспечив полный доступ к моим людям для получения любой информации, которая могла им понадобиться.

Этот вице-президент описывал в лучших выражениях, что даст нам программа испытаний его команды в военном стиле. Она будет строгой и научной благодаря процессу под названием PERT - "Техника оценки и анализа программы". PERT был благоговейно повторяемым словом.

Эта группа занялась составлением сложных планов и каскадных диаграмм, которые не имели ни малейшего сходства с летными испытаниями, которые нам предстояло провести. Чем больше я узнавал об этом, тем больше понимал, что это сорвет наш график и не приведет нас туда, куда нужно нам и нашим клиентам из авиакомпании. Возможно, я бы и забеспокоился, но за эти годы я кое-что узнал о компании Boeing и о том, как она работает. Корпоративный мир может быть причудливым, поэтому я знал, что нужно выбирать свои битвы, и не волновался. Это была большая группа - где-то от 50 до 100 человек. Мне бы очень пригодилась их помощь в работе над проектом, но, к сожалению, они были здесь не для того, чтобы помочь нам закончить 747-й в срок. Они были там, чтобы разработать программу PERT, которую они выполнили за четыре или пять месяцев.

Кульминацией их усилий стал визит вице-президента и его высокопоставленных помощников, которые торжественно вручили мне книгу толщиной в два дюйма. С такой же торжественностью я поблагодарил их за квалифицированную помощь от нашего имени. Весьма довольные, они растворились на других рабочих местах в Boeing, а мы с командой снова оказались предоставлены сами себе.

Я пролистал этот отчет один раз и положил его на полку, где он пролежал до конца моей программы, включая испытания и гражданскую сертификацию 747-го. На этом все и закончилось. Конечно, это было чертовски много потраченных впустую денег и усилий, которые Boeing могла бы потратить лучше в другом месте, но если бы я попытался указать на это, я бы только ввязался в ненужную и невыигрышную политическую битву.

Если я и могу передать какой-то урок людям, оказавшимся в подобной ситуации, так это то, что лучший способ довести программу до конца - а мне потребовалось много времени, чтобы это понять, - это просто принять помощь, сотрудничать и позволить другим делать то, что они считают нужным. А пока продолжайте мчаться к финишу.

───────