6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

На лице Тома отразилось недоумение.

- Д-да, – пробормотал он. – Но причем здесь это?

Но Пати уже не слушала его. Пришпорив Красавицу, она галопом унеслась в ночь, обдав его снежной пылью. Том проводил ее ошеломленным взглядом, и тут его озарило.

- Пати, я люблю Кенди, но не так, как тебя! – крикнул он. – Я люблю тебя, Пати!!! Кенди, всего лишь друг!!!

Ответом ему была тишина и удаляющийся стук копыт.

Пати скакала вперед. Под копытами скрипел и серебрился снег. Вдоль дороги стелилась тьма. Но она не замечала этого. Налетевший ветер смахнул слезу.

- Ты любишь Кенди?

- Да.

- Да.

- Да…

Воспоминание об этом коротеньком слове тяжелым молотом стучало в сердце.

- Я люблю тебя, Кенди, – шептал голос Стира со страниц дневника. – Я люблю тебя.

Их голоса летели следом. И вот уже ночь шептала голосами Тома и Стира, что любит Кенди. Кенди. Всегда Кенди. Только Кенди.

“Я ненавижу тебя, Кенди”.

====== Часть 35. Новый план Элизы. ======

Февраль 1919 года,

Нью-Йорк

Нью-Йорк плавал в темноте зимнего утра – морозного, суетливого и неуютного. Однако пара, прибывшая первым утренним поездом и теперь что-то живо обсуждавшая на перроне, не замечала ни холода, ни суеты вокруг. Казалось, реальность перестала для них существовать. – Терри, сейчас очень рано, если ты не заметил, – убеждала молодого человека его спутница. Выбившаяся из-под шапочки непокорная золотистая прядка падала ей на лоб и возмущенно подпрыгивала, когда девушка кивала головой. Она была явно обеспокоена. – Твоя мама, должно быть, еще отдыхает. И я не хочу ей мешать! Терруз сияющими глазами смотрел на любимую и не мог насмотреться. От ее красоты захватывало дух. И если бы он не был уверен, что будет выглядеть полным идиотом в глазах окружающих и самое главное – в глазах Кенди, он бы смеялся и плакал. Ему все в ней нравилось, даже то, как она хмурится и назидательным тоном отчитывает его. – Кенди, солнышко, мы никому не помешаем, поверь мне, – в который раз возразил он, дождавшись пока поток возражений, выливаемый его Тарзаном-с-веснушками, иссякнет. – Мама встает очень рано. К тому же, она сильно переживала за меня в последнее время, и я просто обязан поделиться такой замечательной новостью именно с ней. Она никогда не простит меня, если не станет первой, кто об этом узнает. На лице Кенди появилось задумчивое выражение, но в глазах цвета весенней листвы все еще светилось сомнение. – И все-таки… – начала было она, однако Терри не дал ей договорить. – Мы идем к моей маме, – с улыбкой, но достаточно твердо возразил он. – Прямо сейчас. Вот увидишь, как она обрадуется, – и мягко добавил. – Пожалуйста, не отказывайся. Кенди обреченно вздохнула, признавая полное поражение. – Ну, хорошо. Мы идем к твоей маме. – Спасибо, милая. – Но если мы ее разбудим – я не виновата! – Да, да, да. Я беру ответственность на себя. Пошли, Тарзан-с-веснушками! До чего же ты упрямая! – Я – упрямая? – возмущению Кенди не было предела. – Это ты упрямый, как осел! И будь любезен, не называй меня Тарзаном-с-веснушками в присутствии твоей мамы! Что она обо мне подумает? – Она подумает, что я очень тебя люблю. Кенди не нашлась, что сказать на подобное заявление, а потому покорно поспешила следом. Но очередная пришедшая в голову мысль заставила ее остановиться и окликнуть молодого человека. – Терри. – Да?

- Я же уехала, никого не предупредив! Господи, мне нужно срочно возвращаться в Чикаго!!! А как же работа? Что скажет доктор Леонард? Господи, мне даже подумать страшно.