5ec443d3c17b46d1a953c709b11fcadd

   – Так что? Останешься? - спросила баба, стряхивая с цветастого подола шелуху.

   Я снова мотнула головой и поторопилась отойти от словоохотливой хозяйки гостиницы. Как ни хoтелось мне отдохнуть с дороги, но деньги нужно было экономить. Кто знает, что меня в родном городе ждет?

   – Посторонись! – раздался громкий окрик.

   Я отпрыгнула в сторону и оглянулась. По пыльной дороге медленно ехала бричка, в которой сидел краснощекий толстяк в нелепой приплюснутой шляпе.

   – Доброго здоровьичка, дан Костич, - помахала ему рукой хозяйка постоялого двора. – Куда это вы собрались?

   – В Мардис, - утирая потное лицо, пропыхтел мужик.

   – Хозяйка послала, али сами надумали? - в голосе бабы звучало жадное любопытство.

   – Да вместе с хозяйкой и надумали, - ответил толстяк и натянул вожжи, останавливая лошадь. – Говорят, в Мардисе завтра корабль из Дракена ждут, вот, хотим вин заморских закупить.

   – Хорошее дело, дан Костич, - расплылась в улыбке баба, но в черных глазах ее мелькнула зависть.

   – Я так хозяйке и сказал, - не замечая этого, довольно кивнул мужик. - Чем наша корчма хуже других? Будем новые порядки заводить. Тем более что хозяин Стобарда вернулся, а за ним и воины его подтянутся, а те к заморским винам привычные. Нет, нашу ратицу они тоже уважают, но мы ж не без понятия, разбаловались они там, по заграницам, затребуют какое-нибудь Моз-де-Ларе, а мы им: – «вот, пожалуйте, милостивые даны!». Все честь по чести.

   – Люди бают, что арн войско собирает, на императора войной идти, - негромко, почти заговорщически, сказала баба. - Земли предков отбирать.

   – Брешут, поди, - махнул рукой толстяк.

   – Да? А у нас вчера целый отряд стражников останавливался, дорогу на Стобард спрашивали, сказали, к лорду Крону на службу наняты. А зачем ему войско, ежели не для войны?

   Я затаила дыхание.

   – Ну, то не наше дело, – снова утирая потное лицо, пропыхтел толстяк. - Господар сам знает, для чего ему воины занадобились, – он сунул платок в карман и добавил: – Прощевайте, дана Боженка, пора мне.

   – Чистого пути, дан Костич, - напевно произнесла баба, провожая соседа недобрым взглядом.

   Дан причмокнул, понукая лошадь, бричка со скрипом тронулась с места, и я решилась. Подбежала к толстяку и жестами попросила меня подвезти.

   – Куда тебе? - спросил тот. - До самoго Мардиса?

   Я закивала.

   – Б деньги у тебя есть?

   Я достала ньер.

   – Ну, залазь, - согласился мужик. - Вместе всяко веселей, чем одному.

   Он улыбнулся и поправил свою шляпу.

   – Да и места у меня много. Не стеснишь.

   Я быстро забралась в повозку, та бодро покатила по пыльному тракту и вскоре Брод скрылся за поворотом.

***

К Мардису мы подъехали поздним вечером. Всю дорогу возница развлекал меня рассказами о своем постоялом дворе, о хозяйкл, оставшейся дома с тремя детьми, о старшем сыне, что на заработки в Ирдень подался, о свинье, которая накануне опоросилась и пяток отличных свинок принесла. Я слушала его, но мыслями была далеко. В Белвиле. Я думала o том, что сейчас в замке происходит, чем арн занят, уехала ли его гостья или лoрд Штефан ее хозяйкой своих земель оставил? Б ещё о ночи той, что меня до небес вознесла, а потом жизнь надвое расколола. И так больно на душе от этих воспоминаний было, что хоть плачь. Только вот слезами ничего не исправить, это я уже давно поняла, потому и крепилась.

   – Тебя где высадить? - спросил дан Костич, когда мы миновали городские ворота.

   Я знаками показала, что сойду прямо здесь.

   – Что, на окраине? - удивился дан.

   Я кивнула.

   – Ну что ж, дело хозяйское, – крякнул дан Костич. - Да ладно, спрячь ты свои гроши, – отказался он, когда я протянула ему ньер. - Я с них не разбогатею, а тебе пригодятся. Это я специально при Боженке про деньги спросил. Послал же Скарог соседку – первая сплетница в Броде, растрезвонит по городу, что дан Костич девиц катает, знамо за какие услуги, потом не отмоешься.

   Он усмехнулся, а я приложила ладонь к сердцу. Все-таки милостива ко мне Создательница, сколько добрых людей послала! Считай, за всю дорогу я только шесть ньеров потратила.

   – Береги себя, девочка, - неожиданно серьезно сказал дан и осенил меня знаком, отводящим беду. – Пусть пути твои будут легкими.

   Я поклонилась, дан Костич тронул свою лошадку,и бричка загрохотала по каменной мостовой. Она удалялась в сторону центральной площади, а я смотрела на нее и думала о том, что прежняя жизнь закончилась и ее уже не вернуть. Назад пути нет. И так горько стало. Снова алые глаза привиделись, зверь непокорный,из них выглядывающий, крупные руки, умеющие быть удивительно ңежными…

   Создательница! Почему я не могу выкинуть арна из своего сердца? Отчего трепещу вся, стоит только вспомнить, как он над моим телом властвовал?

   И зачем терзаю себя этими воспоминаниями? Разве ж от того, что я все время думаю об арне, что-то изменится?