400 вопросов и ответов о вере, церкви и христианской жизни

Многочисленные примеры разводов часто вызывают, особенно у молодых, неверие в саму возможность существования настоящей любви. Они практически убеждены в том, что на свете существуют только похоть и нечистые страсти, в лучшем случае мимолетная влюбленность. Чем же в таком случае руководствоваться, вступая в брак?

Ну тут просто все с ног на голову поставлено. Влюбленность не есть основа семьи. Настоящая же любовь в семье достигается не сразу, порой она приходит после многих лет, через постоянное стеснение себя, самоограничение ради другого, через постепенную притирку характеров и самоотдачу. И в этом смысле наши предки были умнее нас, когда по соображениям отнюдь не материальным предполагали, кому и с кем вступать в брак. Они не пренебрегали счастьем своих детей, тем более не желали им зла. Просто они знали, что романтическое увлечение, любовь с первого взгляда далеко не всегда могут стать основой настоящей семьи. А в наше время люди часто ломятся напролом, никак не прислушиваясь к мнению родителей или духовно опытных наставников.

Что делать человеку, у которого несчастная любовь?

Христианину следует помнить, что на все есть воля Божия. Мы знаем, что волос с головы человека не упадет без воли Божией и что лучшее дело совершается не по своеволию, а по нашему послушанию Божественному Промыслу, который чаще всего открывается нам через внешние обстоятельства, через отношение к нам других людей. Верующий человек, увидев невозможность семейного союза с тем, к кому он имеет особенную симпатию и расположение, — а только эти чувства может допустить в свою душу благочестивый юноша или добронравная девушка - постарается не разрушать этих дружеских христианских отношений и будет молиться о том, чтобы Господь послал ему доброго спутника жизни. Лучшие женихи и невесты не находятся ни по брачным объявлениям, ни на дискотеке, ни даже в библиотеке, а вымаливаются у Бога.

Что можно посоветовать девушке, которая уже начала осознавать, что аборт — это грех, но при этом считает, что пока не может рожать, а поэтому не испытывает раскаяния ни за уже сделанные аборты, ни за еще не сделанные, однако вполне ею допускаемые, ведь, несмотря на все предохранения, возможность забеременеть всегда остается?

Думаю, в данном случае еще рано говорить о том, что она начала осознавать аборт грехом. Так как осознание греха — не просто холодное развлечение ума, не просто констатация, что белое — это белое, а черное — черное, что ругаться матом — плохо, а разговаривать доброжелательно и вежливо — хорошо, но это еще и внутреннее побуждение усилием воли и расширением сердца возненавидеть свой грех. Ей следовало бы отнестись к тому же аборту с бесповоротным отторжением, так как он искажает собственную душу и губит самое невинное, самое беззащитное, самое беспомощное — того, кого она носит в себе и с кем считает необходимым расстаться.

Но если она абсолютно уверена, что это ее жизненная ситуация не позволяет в данный момент родить ребенка и, более того, что его рождение было бы не просто легкомысленным и неразумным решением, а чуть ли не преступным по отношению к нему?

Да это очевидный софизм! С одной стороны, потому что и в 30-х, и в 40-х, и в 50-х годах жизнь была ну никак не лучше, чем у большинства современных девиц, и тем не менее дети рождались. Я уже не говорю про десятое, или пятнадцатое, или семнадцатое столетия. Исходя из подобной логики, история человечества должна была бы пресечься по крайней мере на рубеже античности и средневековья. С другой стороны, если уж так трудны жизненные обстоятельства, что невозможно рожать зачатых детей, то не мешает задуматься, что, быть может, в таких тяжелых условиях и не до того, чтобы угождать своей плоти? Обычно человеку, которому действительно тяжело, и он скорбит, и ему голодно не умозрительно, а так, что к вечеру сильно есть хочется, вовсе не до того, чтобы заниматься тем, чем, как известно, занимаются молодые люди и что приводит к появлению детей незаконнорожденных.