40 часов в Аду (СИ)

Тихим наш поход тоже не назвал бы: как и всегда в подобной ситуации вмешивался взрывной характер Сэма, не терпящего, видимо, неудобств даже в такой щекотливой. В прошлом, очевидно, наш рэпер был слишком крут, чтобы сдержанно сносить неприятности. Он критиковал наш конвой, требовал объяснить ему, куда мы двигаемся. Чёрт возьми, уроженец Нового Орлеана — родины чернокожей общины, чьё наречие и акцент вызывают у меня только приступы смеха, выражался столь же причудливо и придурковато, как и у выходцы из этой части света! Я понимал основную суть его криков и не сдержал тихие смешки. К моему несчастью, поддержать его влезла никто иная, как мисс Мэй. Сложно мне запомнить её китайское имя. Её английский ещё ужаснее моего португальского, и я совершенно терялся в обрывочных крикливых фразах странной дамочки. Мы часто разделялись по двое на Банойском острове, чтобы в максимально короткие сроки помочь всем пострадавшим, так как по нелепым обстоятельствам только мы обладали достаточной храбростью и решительностью для встречи с теми нелюдями (но, конечно же, стоит иметь в виду одну и ту же группу крови, магическим образом сопротивляющуюся вирусу). Когда мы с Мэй оказывались в паре, было крайне сложно согласовывать действия. Она прыгала, махала мечом, кричала что-то нечленораздельное на своём языке. За ней нужен был глаз да глаз хотя бы потому, что она обладала удивительной способностью привлекать к себе внимание и, вопреки своей спецподготовке, не справляться с вытекающими трудностями. Парна — другое дело. Тут уж я сам не был достаточно внимателен и аккуратен, когда плечом к плечу с тобой сражалась такая горячая и страстная женщина. Не сомневаюсь, именно эти качества она прятала за маской холодной расчётливости.

— Ми приехяли, — победно изрекает не иначе как командир отряда трусливых извращенцев.

Трёхэтажный белый больничный комплекс с широкими высокими окнами предстаёт весьма неожиданно, как если бы я увидел сугроб снега. Во-первых, больница слишком выделяется, выглядит вычурно на фоне маленьких одноэтажных лачуг. Полагаю, город успели снабдить средствами для строительства зданий первой необходимости. И не сомневаюсь, что это был тот самый богач из ОАЭ, стремящийся показать приезжающим туристам со всего мира цивилизованность экзотической страны. Ну, или её маленькой части. Во-вторых, причина, моего удивления крылась в простом: я так и не вертел головой с начала нашей поездки, заблаговременно погрузившись в мысли и не отвлекаясь на пустые споры друзей с представителями закона.

Этим бездушным сотрудникам в смешной форме не объяснишь же, что на острове остались наши друзья, и было бы неплохо, если спасатели задействуют вертолёты и корабли, которые прибудут им на помощь. Вспоминая Джона Синамоя с его убежищем в медицинской башне, Штейна и ребят на маяке, монашку Елену, что всеми силами старалась сплотить всех уцелевших в церкви Морсби{?}[Стоит не путать столицу Папуа-Новой Гвинеи — Порт Морсби – и вымышленный город Морсби на Баное.]; Ника и его компанию; населённые деревни в джунглях: их ещё много. Ещё огромное число таких людей как мы. Борющихся, побеждающих. И пора бы им знать, что мы не погибли, и уж тем более не трусливо свалили с острова и бросили их на произвол случая, а просто стали невольными пленниками под надзором вооружённых ребят, которым невозможно ничего внушить. По крайней мере, я стал об этом задумываться по приземлении на пляж Вевака.

Пейзаж пополняется парочкой пожилых, к моему изумлению, светлокожих врачей. Люди в белых халатах для меня всегда делились на три типа: мясники, учёные и врачи. Так что всё же хочу думать, что выбежали из здания больницы именно врачи. А когда они с довольно взволнованной интонацией в голосе представляются иммунологом и вирусологом Вевакского отделения больницы, мои предположения себя практически оправдывают. Говорят они в спешке, просят «добрых парней» с винтовками остаться снаружи, а поскольку у нас изъяли все вещи, и мы не представляем для окружающих опасности, ведут за собой.

Длинный белый, монотонный, вызывающий лишь скуку коридор, в котором снуёт медицинский персонал и пациенты. Недолгий спуск по лестнице вниз. Я даже начинаю наслаждаться тем, что ничего не упирается в спину. Наверняка от этого придурка в качестве напоминания останется синяк. Очередной в моей практике.