26b5465a54f0fb67580165b5a7e11988

булыжников и деревянных перекрытий. На верхних этажах, нависавших над улицей, крепились

изящные балкончики – так близки между собой были эти балкончики, что соседи, выйдя на них, могли переговариваться через улицу, не повышая голоса. Что до улицы, то ходили по ней юные

девушки, ковыляли старухи, разгуливали лоточники, пробегали мальчишки, и расхаживали, следя

за порядком, усатые стражники в начищенных кирасах.

Улыбнулся король, увидев эту картину, ибо она была мила его сердцу, и посмотрел на

нищего старика.

Старик же, увидев все это, задрожал, как будто от сильной злобы, и упал на землю, колотя

по ней руками и изрыгая страшнейшие проклятья.

Сказал тогда королю один из его телохранителей:

– Сир, не лучше ли сопроводить этого одержимого в один из приютов, которые вы

повелели открыть для нищих стариков и старух, а также для калек и убогих? Ибо без всякого

сомнения – сильно помрачен его рассудок.

Однако не успел Тедорих ответить, как вскочил нищий с земли и набросился с кулаками на

солдата. Не желая драться со стариком, оттолкнул его воитель в грязь, но недолго провалялся в

ней нищий. Тотчас вскочил он на ноги и снова ухватился за сапог короля.

– Не я одержимый, – закричал нищий, – а все вы! Впрочем, что я говорю – вас ведь и не

существует вовсе! О мой Тедорих, знай, что когда ты идешь куда-либо, возникают сами собой и

улицы, и люди, которых ты считаешь своими подданными! Даже и далекое голубое небо над твоей

головой – не более, чем мираж, предназначенный для тебя одного! Там, где не видишь ты неба, оплывает оно и становится частью меняющегося теста, среди которого обитаешь ты, полагая, будто живешь в своем королевстве. Так же и место, остающееся за твоей спиной, перестает

существовать в тот же миг, когда ты отводишь от него взгляд!

Сказал король, оглянувшись на улицу, которую они миновали:

– Не вижу я в ней никаких изменений. – Мягок и исполнен жалости к нищему был голос

короля, когда произносил он все это.

– Только потому, что ты смотришь на нее, она вновь приобрела строгую форму! – Сказал

старик.

Молвил тогда король, обращаясь к одному из своих телохранителей:

– Джакопо, дойди до другого перекрестка и скажи нам, что ты видишь.

С ухмылкой, часто оглядываясь на безумного старика, сильно развеселившего всю

королевскую свиту, исполнил Джакопо королевское приказание. Крикнул он, дойдя до другого

перекрестка:

– Узкую улочку вижу я, которая заканчивается тупиком. В том тупичке стоит тележка, запряженная ослом с двумя белыми пятнами на голове, а под ослом лежит здоровенная куча

навоза!

Расхохотались люди из свиты Тедориха, услышав этот рассказ, и подъехав ближе к

Джакопо, убедились, что так все оно есть на самом деле. Так же подъехал и король, и увидел, что

заканчивается переулок тупиком, в котором стоит телега с ослом, имеющим на голове два белых

пятна, а под хвостом у осла лежит большая куча навоза.

– Что ты теперь скажешь, старик? – Спросил король нищего.

Ответил нищий:

– О мой Тедорих! Не людьми окружен ты, а тем, что лишь имеет форму людей и издает

звуки, подобные тем, которые издают они. Так же, как лепятся улицы при твоем появлении, слеплены эти люди – но исчезают они, когда ты теряешь их из виду и возвращаются в

породившую их стихию, а при нужде возникают снова и разговаривают с тобой, как будто бы и не

исчезали.

Сказал, усмехнувшись, король своему человеку:

– Джакопо, правду ли говорит этот старик, что вы не живые люди, а лишь куски теста, которое имеет вид и облик людей?

Ответил ему Джакопо, дурачась:

– Как будет тебе угодно, мой король! Согласен я считаться и слепленным из теста, если за

то повысят мне жалование!

Сказал король другому человеку из своей свиты:

– Иниго, а ты что скажешь на это?

Сказал тот человек (а был он рыцарского происхождения):

– Никому не позволено надсмехаться над моим родом и сомневаться в моем

происхождении! Даже и от тебя я не потерплю насмешек в этом, мой государь.

Сказал ему Тедорих:

– Не держи на меня зла, ибо не хотел я тебя обидеть или чем-нибудь задеть твою честь. Не

думал я, что тебя заденут те абсурдные речи, которые ведет этот старик.

Сказал королю рыцарь Иниго:

– Государь, я воин, а не шут и не циркач, и от того плохо разбираюсь в разных шутках.

Кажется мне, что и впрямь лучше всего было бы отвести этого нищего в приют, ибо грешно

глумиться над юродивым.

– Мой Тедорих! – Закричал нищий. – Не слушай его и не придавай тем звукам, которые

издает он, никакого значения! Окружающие тебя големы ведут себя так, как положено обычным

людям и говорят так, как говорили бы те на их месте!

Молвил тогда король:

– Не раз бывал я в битвах, и видел, как умирали мои люди, или бывали тяжело ранены. В

жилах их, я знаю, течет теплая красная кровь – а ведь големы, как написано в книгах, должны