Читаем 25 оттенков русского. От древних славян до бумеров и зумеров полностью

Современных переосмысленных слов в разных частях речи появилось очень много. Особенно отличились глаголы. И здесь по актуальности того или иного значения можно понять, какие ценности и проблемы вышли на первый план у наших современников. Ни для кого не секрет, что у южных народов, например, слова снег в языке может и не быть, а у северных, наоборот, много слов, обозначающих разный снег. У кого что болит, тот про то и говорит. Так что же «болит» у наших сограждан? Самый длинный список синонимов приобрёл глагол обмануть. Их и раньше было немало: соврать, облапошить, солгать, одурачить, плутовать и т. д. Сейчас этот ряд пополнился очень внушительным количеством слов: обуть, впарить, втирать, гнать, кинуть, лепить, лечить, нагреть, прокатить. Конечно, оттенки значений у этих слов разные, не всегда возможна стопроцентная взаимозаменяемость, но сути это не меняет. Уверенное второе место занимают глаголы, связанные с агрессией, насилием: втащить, вырубить, наехать, мочить, сунуть, вписать, бодаться. Тройку лидеров завершают слова, означающие надоесть: грузить, достать, задрать, бомбить, долбать, забодать, докопаться. Неудивительно, что первые позиции оказались у глаголов с негативной окраской. Во-первых, жизнь такая, а во-вторых, подобные слова всегда более востребованы. Радуются люди скромно, недолго, без лишних слов, а вот негатив выражают бурно, мощно и часто, и для этого нужно много языковых средств. Именно поэтому количество нейтральных слов гораздо меньше. Например, четыре синонима нашлось глаголу увлекаться (залипать, подсесть, цеплять, заходить) и три глаголу понимать (выкупать, догонять, врубиться). И вот сейчас наконец-то в рейтинге появятся глаголы с позитивной окраской: к слову прославиться пошли в дублёры засветиться и раскрутиться, а к слову веселиться присоединились глаголы зажигать/отжигать и клубиться.

Дальше начинаются одиночки, они касаются совершенно разных областей и имеют разную эмоциональную окраску: палить — теперь это не жечь что-то, а выдавать, рассекречивать; забить можно не только в ворота, но и на работу; вывозить — не эвакуировать, а справляться; завязывают в последнее время не узлы — вместо этого прекращают пить, есть, встречаться; орать — вовсе не кричать, а громко смеяться; париться нужно не в бане, а от волнения; отсвечивать — это уже не про свет, а про тех, кто выделяется из толпы; пилить следует не деревья, а тех, кто плохо поступает; топить — не погружать в воду, а поддерживать (топить за); прилететь может не птица, а какая-то реакция; переобуваться — менять мнение, а не сапоги на кроссовки.

Особо хотелось бы остановиться на новейшем глаголе, переосмысленном совсем недавно — отменить. Теперь отменить можно не только приказ, задание, мероприятие, но и человека, сделав его изгоем, вымарав его имя из истории. Более того, появилась даже «культура отмены». По сути, это такой изощрённый бойкот с элементами травли. В общем, так себе «культура».

Чтобы не заканчивать глагольную тему на такой грустной ноте, давайте вспомним ещё одно слово — кликать (звать, называть) в новом значении. И с ним связан один случай из жизни. Моя подписчица рассказала, как её семилетняя дочь, читая «Сказку о рыбаке и рыбке», очень сильно смеялась над фразой «Стал он кликать золотую рыбку». Девочка объяснила — она просто представила, как старик нажимает на рыбку, но ведь рыбка в сказке не может быть кликабельной. К сожалению, об исходном значении слова кликать девочка даже не подозревала.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русский без ошибок

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки