19a80551de29cd22aac68fc54f3430de

возникновения такого фронта. Поэтому Япония заключила перестраховочный договор с Англией, обязывавший

последнюю оказать Японии вооруженную помощь, если последняя окажется в войне больше, чем с одним государством.

Англия брала на себя обязанности секунданта, наблюдающего, чтобы никто не мог помочь России в ее дуэли с Японией.

Последняя выступала, как защитница Дальнего Востока от русского империализма, как паладин всех других

империалистов, заинтересованных в том, чтобы их доля в Китае не умалилась. Японской дипломатии удалось добиться

и дружественного отношения со стороны китайцев, что имело крупное значение, так как военные действия

происходили на китайской территории, и что было очень не легко после поражения и насилия над Китаем в 1895 году.

Не легко было представительнице желтой расы прорвать фронт белых и обеспечить себе возможность размещения

своих займов и покупки военного снаряжения в Америке и Западной Европе. Как известно, во время самой войны

Япония сумела даже перекупить пулеметы Гочкиса у союзницы России — Франции.

Столь выгодные достижения явились результатом внешней политики, поставившей себе определенную цель и

планомерно стремившейся к ней. Мировая война для Германии в 1914 году далеко не являлась такой определенной

целью, как борьба с Россией в 1904 году для Японии. Поэтому мы видим лишь разрозненные действия германской

дипломатии, часто являвшиеся противоречивыми с точки зрения мировой войны. Постройка огромного флота

являлась только угрозой Англии, вынуждавшей ее скорее примкнуть к франко-русской коалиции. Германская

дипломатия чрезвычайно облегчила Англии задачу дипломатического окружения. Вильгельм II по отношению и к

России, и к Франции, и к Англии, и к Японии занял самую невыгодную политическую позицию — овцы, надевшей на

себя волчью шкуру.

Внешняя политика Германии в кольце враждебных держав могла заключаться или в крайнем миролюбии и

уступчивости, с целью оздоровить положение но отношению к Франции, Англии и России и выждать распадения

Антанты; или же в выборе определенного момента для превентивной войны, при особенно выгодных политических, экономических и военных условиях. Германия держалась гибельного третьего пути — среднего, расчитывая, что ее

воля к миру не допустит войны и все же можно будет не только ничего не уступить, но и улучшить свое военное и

политическое положение.

Крестовый поход. Ошибки германской внешней политики тяжело сказались на германской стратегии. Нужно

вообще отчетливое сознание дипломатией стратегического хвоста, являющегося продолжением творимой ею внешней

политики. Характер и недостатки внешней политики естественно передаются стратегии. Иррациональный, мистический характер политики, приведшей к первым крестовым походам в начале нашего тысячелетия, обусловил

нерациональную, антипозитивную стратегию крестовых походов. Ранке сожалеет, что Фридрих Барбаросса не захватил

предварительно Балканский полуостров под германскую оперативную базу, прежде чем углубился в Азию. Но такое

движение вперед от этапа к этапу, с затратой жизни целых поколений, с последовательным расширением культурной, экономической и оперативной базы, представляет нечто обратное тому, что мы понимаем под крестовым походом.

Судьба крестоносцев — чтобы их след терялся в проходимом ими океане земли, как след корабля в море....

Мышление истинного политика, как и стратега, не только бежит от всякой мистики и становится на почву

действительности, но глубоко коренится в последней; отсюда растет его фантазия; его творчество обслуживает только

данный действительностью строительный материал. Известная мистика была не чужда германскому руководству

мировой войной. В начале 1915 года в политических кругах Германии оживленно обсуждался вопрос о желательной

"ориентации" германских ударов — против "демократии" Франции и Англии или против царской России. За

ориентацию против России был Людендорф, которого в этом вопросе энергично поддерживали социал-демократы. За

западную ориентацию стоял Фалькенгайн, допускавший против России лишь наступление с весьма ограниченными

целями. Действительно, чем больше терпело поражений царское правительство, тем невозможнее для него являлось

заключение сепаратного мира. В конце концов антирусская ориентация взяла верх, вследствие непопулярности

царской России среди социал-демократических и левых буржуазных кругов. Кампания германцев в 1915 году на

русском фронте представляет донкихотство, тем более политически преступное, что война поставила вопрос о жизни и

смерти германского народа. Контрастом к этому удивительному антиполитическому подходу германской социал-демократии, которая группировала своих врагов не по их неумолимости, а по симпатичности, является политика