Впоследствии друзья будут частенько поддразнивать его из-за это решения. Но подначки эти не вполне справедливы. Джеффа притягивало то, что виделось ему единственным островком разумного в окончательно сбрендившем мире. Статуя невозмутимости, возвышавшаяся на толпой верещавших , носившихся без толку среди наскоро сварганенных палаток как кролики в садке.
Он так и не смог внимательно её рассмотреть до того момента, пока байк не пошел юзом от резкого удара по тормозам футах в пятнадцати от неё.
На него внезапно нахлынула та скованность, которая всегда охватывала его в присутствии молодых красивых девушек. Особенно высоких, окруженных аурой уверенности в себе и самообладания. То, что платье на этой женщине состояло лишь из сшитых вместе лоскутов, что она была боса, что на лбу у неё была полоса грязи, значения никакого не имело. Тем, что бросилось Джеффу в глаза и наглухо заткнуло рот, было её лицо. Длинные светлые волосы, светло-карие глаза, прямой нос, полные губы, сильный подбородок, да чего там…
Голос Ларри Уайлда, послышавшийся сзади, из оцепенения его так и не вывел:
- Оставь его, пусть Хиггинс и дальше её рассматривает, язвительно бросил его приятель. – Лучше посмотрим, как он двинет свою первую пешку!
- Эй, дамочка, - прошептал Джимми Андерсон так, что его шёпот можно было слышать и в Китае. – не желаете взглянуть на мой компьютер? У меня есть по-настоящему крутой Пентиум!
Джефф покраснел. «Заткнитесь!» - шикнул он на них и мотнул головой. Благодаря этому движению он в его поле зрения попали солдаты-протестанты, направлявшиеся прямиком к лагерю. Наёмники были уже в опасной близости от них, ярдах, может в пятидесяти, и надвигались как…
Ему не хотелось заканчивать сравнение. Джефф Хиггинс, при всех своих талантах, в душе оставался мальчиком из маленького городка. Но уж
- Чё делать-то будем? - спросил Эдди Кэнтрелл.
- Майк сказал, предостеречь их, - пробурчал в ответ Ларри. – Но непохоже, чтоб эти ребята кого-либо послушали.
Взгляд Джеффа вернулся к женщине. Она по-прежнему не отводя глаз смотрела на него. Лицо её всё также ничего не выражало. Он мог поклясться, что с той минуты, как он заметил её, на её лице не дрогнул ни один мускул. Казалось, будто она не осознаёт происходящего. Чокнутая, что ли?
И тут, - наконец-то, - он приметил женщин, которые стояли на коленях вокруг неё. Молодых женщин. Все они шевелили губами. Может, молились, пришло ему на ум. У всех из глаз текли слёзы.
Подняв глаза, он встретился взглядом с той, стоящей. Светло-карие, пустые глаза. Совершенно.
Просветление пришло внезапно, а с ним – бешенство, да такое, которого он в жизни не испытывал.
Плавно, с полным осознанием происходящего, он опустил ножку и слез с мотоцикла. Затем снял с плеча ружье. Двенадцатый калибр, подвижное цевьё, заряжено крупной дробью. Раньше оно принадлежало отцу, как и девятимиллиметровый в кобуре на поясе.
Джефф двинулся навстречу приближавшимся наёмникам. До них оставалось тридцать ярдов. Он загнал патрон в патронник. Ему показалось, что Джимми прокричал имя Майка, но остального Джефф не расслышал – кровь стучала в ушах. Он услышал, как Ларри прокричал что-то в ответ и его почувствовал прилив чувства товарищества.
- Майк может меня в задницу чмокнуть! Держись, Джефф я иду на помощь!
Но Джефф и не думал держаться. Он вообще не думал. Когда первый наёмник был уже на расстоянии пятнадцати ярдов, он приставил ружье к плечу. Наёмник остановился, будто споткнувшись. Ещё около десятка – вслед за ним.
Джефф повёл ружьём из стороны в сторону, чтобы вся толпа заметила. Подспудно он чувствовал, что остальные напирают на тех, кого ему удалось остановить. Толпа обтекала застопорившихся по краям, устремляясь к другим участкам лагеря. Но они замедлились, это он просёк. Он поймал взгляд нескольких, стоявших с краю. Один из них как раз перезаряжал свою аркебузу. Двое других нащупывали пики, готовясь пустить их в ход.
Все, те кто стоял непосредственно перед ним, к счастью, были пикинёрами. Они, может, и могли снести его, но только после того, как он сам бы уложил бы нескольких.
А теперь и Ларри стоял рядом с ним, слева. Держа своё ружьё наизготовку. Ещё через секунду подоспели Джимми и Эдди и стали справа от них. И ружей уже стало четыре.
Джефф с облегчением вздохнул. До сих пор он действовал не рассуждая, на чистом порыве. Но теперь, некоторое время спустя, он осознал, сколь безумным было положение.
В смысле – их положение. Даже вчетвером, даже с самозарядными ружьями, Джефф имел столько же шансов остановить толпу в несколько сот наёмников, как и остановить скачущий табун лошадей.