1632-vtrehub

Майк расценил её улыбку как хороший знак.  Это был первый раз с момента того разговора на крыльце прошлым вечером, что  Ребекка удостоила его взгляда. Ясно было как Б-жий день, что её бросает из стороны в сторону в том водовороте новых впечатлений и обычаев, да еще и с грузом собственных устоев и традиций, о тяжести которого Майк мог только догадываться. В мире, который был родным для него, романтические отношения между евреями и неевреями были настолько обычны, что никто и внимания бы не обратил. Но семнадцатое столетие во многих отношениях казалось практически другой планетой.

Вспоминая его разговор с Моррисом Ротом два дня назад, Майк почувствовал, как сжимаются челюсти. Моррис и Юдит часами вели разговоры с  Ребеккой с тех пор, как она и её отец въехали в их дом. Многие из тех часов он провели в комнате, где лежал Балтазар, собравшись у его кровати.  Балтазар сам был ещё слишком болен, чтобы принимать более активное участие, помимо того,  что он внимательно слушал. Но достаточно, чтобы дать понять, что взгляды Ребекки полностью разделяются его много повидавшим на свете отцом. Она не была, уж это точно, какой-то невежественной деревенской девчонкой с головой, набитой бездумными страхами и предрассудками.

«Они беспокоятся об Инквизиции, Майк, и больше, чем о чём-либо другом.» - говорил ему Моррис. «Агенты Инквизиции, как правило, иезуиты или доминиканцы, приданы всем католическим армиям. Похоже на то, что два года назад император Фердинанд издал некий декрет, именуемый Реституционным эдиктом. Согласно ему, вся собственность , отнятая у Католической церкви протестантами с начала Реформации, должна быть возвращена. И император настаивает на насильственном обращении протестантов обратно в католичество. Инквизиция призвана приводит в действие этот декрет.»

Майк был обескуражен. «Ну, ладно. Но я всё равно не понимаю, чем они так обеспокоены. Я всегда думал, что Инквизиция боролась против ереси. Но ни Балтазар, ни  Ребекка не являются еретиками, Моррис. Начнем с того, что они вообще не христиане.»

Моррис на секунду уставился на него, не понимая, после чего утёр пот со лба. «Я забыл, прости,» - пробормотал он. «Мы, евреи, настолько живём нашей историей, что иногда предполагаем, что все остальные знают её так же хорошо.»

Он убрал руку со лба и усталым взглядом посмотрел на Майка.

- «Святой отдел расследований еретической греховности» был основан в 1478 году специально с целью выявления евреев.  Испанцы заставляли всех евреев насильно креститься начиная с 1391. Монахи-доминиканцы возглавляли толпы, громившие еврейские кварталы. Умри или крестись – такой выбор. И многие выбрали крещение. Их называли «конверсос». И тогда испанская монархия с благословения папы учредила Инквизицию для охоты на тех, кто втайне продолжал исповедовать иудаизм. Таких называли «марранос» - «тайные евреи».

Майк вспомнил,  Ребекка употребила этот термин, имея в виду себя, тогда, при их первой встрече в  карете. «И тогда…?»

Моррис отвернулся. «Испытание пыткой. Ауто-да-фе. Это когда собирают всех христиан в городе наблюдать за празднествами, с проповедями и торжественными маршами. Еретиков собирали изо всех тюрем. В основном, тайных евреев, а также тайных мусульман – их называли «мориско» -ну и всех, кто попал под подозрение.»

Рот покачал головой. «Всё это – сплошное безумие, Майк. Одна из причин, почему хритиане той эпохи, нашей, Г-споди помоги, эпохи, были такими грязными в том, что опасно было уделять столько внимания чистоте и личной гигиене. Кто знает, вдруг ты тайный еврей или мусульманин. Лучше оставаться грязным, но христианским. А если какая эпидемия, то её можно списать на козни ведьм или евреев.»

Он снова протер лицо. «Кульминацией церемонии ауто-да-фе было сжигание еретиков на костре.» Он с сарказмом продолжал: «Тут можно было бы сказать «заживо», если б можно было так назвать тех, кто попадал в лапы к Инквизиции. Большинство гибло ещё в камерах пыток. Даже тела их сжигали на кострах, чтобы Инквизиция могла на законных основаниях присвоить их имущество.»

Завидев удивление на лице Майк, Моррис саркастически ухмыльнулся: «Похоже, я забыл упомянуть кое-что. У них были своеобразные представления о беспристрастности закона, в те времена. Инквизиция финансировалась в основном за счёт собственности осужденных. Так что можешь себе представить, как часто они выносили оправдательные приговоры. Этим святошам не требовалось много времени, чтобы разбогатеть.»

Вспомнив об этом разговоре, Майк наполнился злостью, но он заставил себя вернуться мыслями к делам насущным. Мы ещё посмотрим, кто кого сожжёт, при новых-то раскладах.  Пьяцца как раз переходил к обсуждению вопроса о беженцах, но Майк прервал его.

- Прости, Эд, но есть кое-что, что мне хотелось бы обсудить прежде, чем перейдём к этому вопросу. – Он обернулся к Ферраре. – Кто у нас лучший химик в городе, Грег? Ты?