1632-vtrehub

Питание, в конце концов, оказалось не такой уж острой проблемой, как опасались Майк и его люди. Помимо запасённого осенью зерна, открылись ещё два источника снабжения.

Первым была торговля. Непостижимым образом, от человека к человеку по всей Германии раз-неслась молва, неподвластная запретам военных и политических вождей, что есть некое место, где…

Рынок для продуктов. Для текстиля. Для металла и руды. Да, казалось, практически для всего. Оп-лата в твёрдой валюте – золотом или серебром, как пожелаешь. А если ты окажешься умнее, то и теми невиданными доселе изделиями. Продукцией металлообработки, странными шелковис-тыми наощупь тканями, а главное – игрушками, куклами и прочими предметами из некоего вещества, называемого «пластик». Роскошь, одно слово! Грантвиллские магазины однодолларо-вого барахла оказались главным торговым резервом города. За считанные недели они избавились от практически бесполезных игрушек и прочего барахла, месяцами безнадёжно заполнявшего полки их складов.

Самые смекалистые из темецких торговцев перенесли центры своих операций в Грантвилл и вско-ре обнаружили, что капитоловложения в производство ещё прибыльнее, чем в торговлю. Начало было положено Гергом кляйншмидтом, коммерсантом, доставившим первую партию гвоздей и костылей. Обнаружив, какой размах приняло строительство и спрос на лес, он всё полученное вложил в основание гвоздильной фабрики. Его партнёром стал Кит Трамбл, американский торговец автомобилями. Американец, осознав, что его прошлый бизнес обречён, предоставил площади и небольшое выставочное помещение в качестве взноса. И пока его собратья по цеху стенали и жаловались, сбившись в кучку, правда – небольшую, на предвыборных митингах Симп-сона, Трамбл с улыбкой мог смотреть в лицо новой реальности. Гвоздильное производство – дело трудоёмкое, это факт, в галстуке не походишь. Но зато ему больше не надо было врать и лебезить перед своими клиентами. Они сами каждое утро выстраивались в очередь пред его крыльцом.

Другой источник еды стал источником безграничной радости для жителей Западной Виргинии. Осень была для них сезоном оленьей охоты. Но в Тюрингии XVII-го века…

Лицензия? А что это? Ограничение на отстрел? Да никаких. За исключением строжайшего запре-та охотиться на землях принадлежащих аристократии, составлявших  однако большую часть всех лесных угодий, но…

На хрен аристократию! Если им что-то не нравится, пусть арестовывают.

Дичи в Тюрингском лесу было предостаточно, а олени ещё не привыкли к ружьям, бьющим на несколько сот ярдов.

Одна лишь Джули Симс принесла оленины достаточно, чтобы накормить сотни. Но и это достиже-ние затмил, по крайней мере в её глазах, её новый кавалер. На следующий день после того, как Алекс вернулся из Вюрцбурга, она взяла его с собой на охоту. С ней был её любимый Ремингтон .308, Алекс же довольствовался двустволкой, заряженой обрезками металла.

Джули посмеивалась над его выбором, но Маккея это не волновало. Шанса посоревноваться в снайперском искусстве у него в любом случае не было. И, по правде говоря, олени его не шибко-то интересовали. В отличие от Джули, он имел представление о лесах своего времени и ружьё взял с собой скорее на всякий случай.

Когда вепрь выскочил из чащи, Джули осталась стоять, но направить длинноствольную винтовку дальнего боя на него так и не успела. Но не беда, Маккей дал залп с пяти ярдов, - бах-бах, - словно ничего не случилось. Джули неделями умолкнуть не могла, рассказывая всем и вся о его крутизне.

Этот её трёп стал причиной первой дуэли в новой истории Грантвилла. Её бывший ухажёр Чип всё продолжал дуться и лелеять свои сердечные раны и, если угодно, свою оскорблённую гордость. Короче, Чип, обладавший любовными инстинктами лягушки-быка, решил затаить обиду.

В один прекрасный вечер, подогретый парой лишних пинт пива, Чип принял решение вызвать Маккея прямо в зале «Тюрингских садов». Шотландец, будучи джентльменом, хоть и незаконно-рожденным, естественно, принял вызов. Возможно, он поступил бы иначе, не залей он перед этим в себя чуть больше своей обычной дозы «Тюрингского специального».

Конфуз не завставил себя долго ждать. Чип, игравший в американский футбол и выросший на в условиях ХХ-го века, был гораздо крупнее маленького шотландца. Оттого он отважно пошел вперёд и врезал Маккею кулачищем.

Даже не удосужившись предоставить вызываемой стороне выбор оружия!

Маккей, возмущённый неджентльменским поведением американца, немедленно сделал свой выбор. Он вскочил с пола, - ну что такое прямой в лицо для человека смотревшего в глаза самому дантисту, - выхватил свою саблю и принялся гонять Чипа по всему залу. Нечего и говорить, что Чип нёсся сквозь толпу напролом, словно к воротам. А та всё росла, помере того как молнией по улицам города разнёсся слух. Дра-ака! Дра-ака!