13 проклятий

Но Тане не удалось выбежать столь же стремительно. Она была всего на полпути к двери, когда часть стены обвалилась, съехала по лесам и рухнула на пол перед ней. Наверху образовалась дыра, вокруг которой все продолжало сдвигаться и обваливаться. Через несколько секунд стена рухнула. Витраж разбился вдребезги. Почти добравшись до двери, Таня вскрикнула: сверху донесся ужасный, зловещий скрип. Рыжая и Фабиан беспомощно молили Таню бежать, но она застыла, подняв голову.

– Бегите! – выдохнула она. – Прочь от двери! Крыша…

Если она и договорила, Рыжая с Фабианом ее не услышали – все заглушил грохот, похожий на раскат грома. Часть церковной крыши обрушилась, перекрыв им доступ к двери и замуровав Таню.

– ТАНЯ! – закричал Фабиан, бросаясь вперед.

Рыжая перехватила его.

– Окно! – прошипела она.

Они помчались вокруг церкви, мимо полуразрушенной стены, к окну, через которое Таня пролезла сначала. Сложив ладони рупором, Фабиан орал: «Таня! Таня!» К нему присоединилась Рыжая, а Оберон, до которого внезапно дошло, что хозяйка пропала, принялся отчаянно лаять.

Никакого ответа.

Рыжая с трудом приподняла Фабиана, чтобы он заглянул в окно. Оберон безостановочно лаял. Рыжая не пыталась заставить пса замолчать – его лай мог бы немного ободрить Таню… если она еще способна слышать. Повозившись с фонариком, Фабиан посветил в окно.

– Сколько же пыли, – прохрипел он, закашлявшись. – Таня!

– Я больше не могу тебя держать, – прокряхтела Рыжая. – И мы не знаем, крепкая ли эта стена…

– Я ее вижу! – вдруг воскликнул Фабиан. – У двери в кладовку, на полу! – В его голосе прозвучало подавленное рыдание. – Она… она не двигается. Таня, очнись… пожалуйста!

Силы Рыжей иссякли, и она опустила Фабиана. Он звал и звал Таню, пока Рыжая растирала затекшие руки. Ответа по-прежнему не было. Изнутри снова донесся грохот. Церковь разрушалась все больше.

– Времени нет, – сказал Фабиан. – Даже за помощью не сбегать – все может рухнуть в любой момент.

– Наверное, она просто без сознания. Будь у нас хоть немного воды, чтобы плеснуть на лицо… это могло бы привести ее в чувство.

– Вода… – повторил Фабиан. – Колодец!

И он кинулся бежать в направлении кладбища. Тянулись минуты, лай Оберона превратился в скулеж, из церкви снова послышались глухие удары – стены заскрежетали и колыхнулись. Наконец появился Фабиан с ведром воды из колодца.

Собрав последние силы, Рыжая еще раз подсадила Фабиана к окну. Сейчас это было еще труднее – в руках он держал полное ведро. Выливающаяся вода ледяными струйками стекала по лицу и шее Рыжей. Примерившись как можно точнее, Фабиан плеснул воду в окно, выронил ведро и закричал:

– Она шевельнулась! Таня! Таня! Вставай!

– Фабиан? У меня болит голова… – прозвучал хриплый голос.

– Нет, не ложись, ты должна встать, сейчас же!

Послышалось шарканье – и сразу приступ кашля.

– Голова кружится… – Голос Тани был слабым.

– Конечно, кружится, – в панике не сдержался Фабиан. – У тебя огромная рана на лбу и… Ой!

Рыжая укусила его за ногу:

– Идиот! Не говори ей про раны!

– Ну, на самом деле все не так уж плохо, – забормотал Фабиан. – Просто царапина. А теперь влезь на стул и возьми меня за руку.

Стул проскрипел по полу, что-то стукнуло. Рыжая охнула от тяжести, когда Фабиан двинулся и переместил вес.

– Спокойно, – сказал он Тане. – Попробуй еще раз. Просто делай все медленно.

– Медленно, но побыстрее… – процедила Рыжая сквозь стиснутые зубы. Волосы лезли ей в глаза, и, что гораздо хуже, Фабиан почти сидел у нее на голове. С крыши послышался тревожный треск. – Поторопитесь!

– Получилось, – проговорил Фабиан. – Теперь держись за меня. Хорошо!

В окне показались голова и плечи Тани, ее руки обвились вокруг шеи Фабиана. Она выглядела ужасно. Лоб действительно был страшно рассечен, лицо в крови.

– Меня мутит, – простонала она. – И так больно…

– Пусть тебя стошнит, если нужно. – Фабиан старался, чтобы его голос звучал бодро. – Но только если очень-очень нужно.

Рыжая больше не могла держать их.

– Я отпускаю, не дай ей расшибиться!

Фабиан выскользнул из ее рук, и Таня упала на него сверху. Когда она переваливалась через окно, шершавый камень, порвав ей кофту, разодрал кожу так, что Таня снова вскрикнула.

Рыжая с Фабианом, как могли, приподняли ее, оттащили от стены и поволокли прочь от церкви и дальше через кладбище. Оберон бежал рядом.

Они остановились только для того, чтобы закрыть вход в туннель – никто из них не хотел возвращаться этим путем. Пока Рыжая и Фабиан устанавливали плиту на место, Таня, пошатываясь, побрела за ограду кладбища, где ее стошнило на траву. Хотя передний фасад церкви был цел, с другой ее стороны раздался чудовищный грохот – это окончательно рухнула стена.

Грязные, растерзанные, потрясенные, они вышли с кладбища и направились в поместье. Забрезжил рассвет, небо по краям окрасилось розовым. Ночь кончилась.

31

Рыжая обрабатывала раны Тани в ванной. Фабиан топтался в дверях, отказываясь идти спать. Через окно просачивался бледный солнечный свет. Если бы не их грязные, окровавленные и осунувшиеся лица, могло показаться, что происходившее ночью не более чем дурной сон.