интересно, у меня сейчас такое же лицо?». Пламя, освещавшее все окрест,
обвело темными кругами глаза, подчеркнуло впавшие щеки, заострило нос.
Борг выглядел каменной глыбой, подсвеченной огненными отблесками.
Промчались мимо, и снова траншея стала тоннелем, и попутчики приобрели
обычный облик, и путь продолжился. Ни слова не было произнесено о том, что
сейчас увидели. Да и о чем говорить – ни помочь, ни узнать. Каменщика мучила
мысль о том, как бы не случилось с Ведском того, что произошло с монастырем
и замком. Сейчас Мир стал странен и так непрочен.
Уже совсем стемнело, но спать никому из них не хотелось. Разговаривать,
впрочем, тоже. Просто сидели молча, каждый в своем уголке. По мере
приближения к Ведску скорость увеличивалась – спуск становился круче. Их
путь был самым коротким из тех, куда отправились гонцы с ключами. Марк
становился все более беспокоен – мысли о дедушке и бабушке не покидали его
с того момента, как он увидел полыхающий замок. В его маленький мирок
вторглось зло, и он опасался, что темным крылом беды может задеть и тех, кто
близок и любим. Повозка стала замедляться, потом выехала на ровную
площадку и остановилась. Было темно, лишь только гнилушки на стенах
светились слабым светом. Борг запалил факел и выбрался наружу, потом оба
весовщика покинули свои места. Повозка пока еще находилась в тоннеле, но
металлические дорожки, приведшие их сюда, закончились. Путники не
решались покинуть защитную темноту пещеры, и остались там дожидаться
рассвета, присели возле выхода. Время тянулось медленно-медленно. Тишина
резала слух, едва слышался непонятный шорох за порогом пещеры. Но все
когда-нибудь заканчивается, и окружающий мрак начал рассеиваться, сереть.
Факел можно было тушить, его беспокойный желтый свет мешал, раздражая
уставшие глаза. Позавтракали без аппетита, пожевав всухомятку, и отправились
дальше. На карте были какие-то странные обозначения, окончание пути было
помечено ясно, а вот потом что – какие-то непонятности.
Выйдя из пещеры, зажмурились – на поверхности уже царило утро.
Порывистый ветер в клочья разметал ночные тучи, которые теперь темными
заплатками грудились на горизонте. Белые полосы облаков подчеркивали
пронзительную синь небес. Светила уже заняли свои места и высветлили
каждый клочок почвы. Выйдя из пещеры, путники оказались на некоем подобии
каменного балкона, который выдавался над кручами, позволяя разглядеть с
высоты птичьего полета то, что было внизу. Вдали виднелся Большой океан,
катящий свои бесконечные волны, которые разбивались о скалистый берег. Чуть
левее возвышалась Часовая башня Ведска. Мальчик вздохнул с облегчением –
цела и, вроде бы, невредима. Борг отошел чуть подальше, заглянул за край
балкона, на котором они находились, и присвистнул. Да уж, теперь стало
понятно, что обозначали непонятные закорючки на карте – вниз можно было
спуститься по ступеням, вырубленным прямо в скале. Другой дороги не было.
Спуск был чрезвычайно опасен, потому как лестница была очень узка. Да уж,
«легкая» дорожка к самому Ведску. Борг крепко выругался в сторону – не
хотелось, чтобы мальчик услышал – поминая недобрым словом своих древних
кровников. Не могли спуск полегче придумать. Корячься теперь. Подозвал
жестом своих спутников, указал на спуск:
- Есть какие-нибудь предложения по поводу другого способа спуска отсюда?
Оба весовщика отрицательно покачали головами. Какие могут тут быть
предложения. Де Балиа достал веревку, чтобы все обвязали друг друга.
Подготовились, распределили поклажу и начали спускаться. Лестница была
вырублена очень давно и пользовались ей крайне редко, поэтому местами
ступени начали обваливаться, кое-где мелкие камешки выкрошились и сделали
из двух, а то и трех, ступенек – одну. Пришлось ползти медленно, цепляясь за
каждый выступ, срывая ногти, разрывая в клочья одежду. Где-то в середине
лестницы Марк, не удержавшись, сорвался и повис, отчаянно пытаясь
зацепиться хоть за что-нибудь. Борг, шедший первым, успел намотать на руку
веревку и замедлить падение мальчика, который беспомощно раскачивался
вдоль нагромождения камней. Худощавого де Балиа-взрослого едва не сорвало
со ступеней от неожиданного рывка, но каким-то чудом он удержался. Вдвоем
они вытянули мальчика на тропу. Джон, чтобы ободрить Марка, потрепал по
плечу:
- Ты знаешь, до этого времени я думал, что встречал большеглазых всякого пола
и возраста, но нет. Таких глазищ, как у тебя сейчас, я раньше никогда не видал.
Штаны-то сухи?
Марк стоял, покачиваясь, бледный-бледный, дыша неровно и часто. Потом
посмотрел на Борга, дернул того за рукав, с недетской серьезностью сказав:
- Сухие. Спасибо вам. Я ваш должник теперь, - и поклонился, как кланялся