1 2

детстве. Он боялся лишь конкретных вещей, которые хорошо видимы, осязаемы

и ощутимы. Отсутствие воображения – качество замечательное в некоторых

случаях. Сейчас ему было спокойно, сытно, немного тревожило лишь то, что

его друзья где-то далеко. Но и это не было таким уж страшным – вот увезут

ключи и встретятся снова. А что будет потом – мальчик и не думал, есть Селена

и Лентина, есть дяденька Прим и дяденька Ди Астрани – они взрослые, умные,

они придумают. Он спросил у своих охранников, можно ли спать. Они

разрешили и даже дали одеяло, спросили, не голоден ли он. Эйб смущенно

кивнул – у него уже давно урчало в желудке, но просить было жутко неудобно:

взрослые, сильные дяденьки охраняют его, когда у них, наверное, есть какие-то

свои срочные взрослые дела. Поэтому, наверное, они и хмурятся все время.

Дяденька, который стоял впереди в повозке сказал, что его зовут Клинт Мэнсон,

сын повитухи; а того, который «прикрывает им спину», зовут Хит Сен-Крочезо,

из пастырей. Получилось, что Эйб мог звать и того и другого своим кровником,

но постеснялся. Дядя Клинт дал еды, а хмурый Хит потом подмигнул и сказал:

«Спи, дружок, мы будем тебя беречь». У Эйба на глаза навернулись слезы, и

стало так тепло, и он уснул крепко-крепко. Охранники переглянулись – малец

намыкался, натерпелся, однако, если от теплого слова глаза на мокром месте. И

у кого же он жил – если даже есть просить стесняется…. Стражам

подробностей не сообщали, когда приставили их после долгих обсуждений к

маленьким странникам. Но они оба подозревали, что Мир зашел в такой, мягко

говоря, тупик, если приходится отправлять незнамо куда таких

несмышленышей. Да еще из напутствия кастырей было ясно, что предстоит не

прогулка, а что-то гораздо серьезнее – велели стеречь мальчика, как зеницу ока,

самим полечь, а его доставить в Квартиты и обратно, не смотря ни на что. Мать

Оливия еще попросила, чтобы к мальчику относились, как к собственному

ребенку. Сейчас же вроде никаких опасностей не предвиделось, поэтому Клинт

остался впередсмотрящим, а пастырь прилег рядом с Эйбом, завернувшись в

свой плащ и подложив под голову свернутое одеяло. Подумал немного,

поворочался и подвинулся поближе к мальчику – подложил одеяло и ему под

голову, осторожно приподняв сонного. Эйб, не просыпаясь, прижался к теплу,

которое оказалось рядом, и засопел. А Клинт, расставив ноги пошире для

устойчивости, продолжал нести свое дежурство. Их путь длился достаточно

долго, но пока не было ни конца, ни краю этому мрачному тоннелю, сквозь

который каменщики давным-давно проложили металлическую дорожку. По

всем расчетам прибыть в пункт назначения они могут лишь утром

послезавтрашнего дня – и то, если не будет никаких преград на пути. Тоннель

очень старый, мало ли что может оказаться на этих тускло отсвечивающих

путях, они могут быть разрушены, засыпаны обвалом, тогда нужно будет

поторапливаться, и идти пешком. Крайний срок для прибытия им выставлен –

четыре дня, вот и придумывай себе, что надо будет сотворить, если вдруг

повозка их не повезет дальше. Пока же все было спокойно, тихо и мирно, даже

скучновато. Клинт, как сын повитухи, не мог заниматься родовым ремеслом –

это могли только женщины клана, поэтому сыновья становились воинами или

охранниками. Кровь детей Виты, которая не приносила мужчинам умения

врачевать, давала им пальцы с очень чувствительной кожей, способность видеть

сквозь что-либо – последнее умение проявлялось в особых случаях. Воины,

сыны Виты, были выносливы, самоотверженны и преданы.

Тоннель, по которому проложена дорожка, немного сузился – так, что

стали видны стены, подсвеченные гнилушками, и повозка, до этого исправно

мчащаяся вперед, стала замедлять ход. А потом и вовсе остановилась. Клинт,

озадаченный таким поворотом дела, поначалу и не знал, что ему предпринять.

Сен-Крочезо проснулся сразу, как только движение прекратилось, и недоуменно

уставился на Мэнсона. Клинт пожал плечами: вот ехали, ехали и приехали.

Разбудили мальчика, на всякий случай вылезли из повозки, выгрузили все –

вдруг поедет сама, а они останутся с пустыми руками. Прошли немного вперед,

и ситуация прояснилась – металлический путь их в полном порядке, просто

здесь предусмотрели небольшой подъем. Древние каменщики позаботились об

удобном путешествии, зная, что иногда путникам требуется привал с выходом в

«кустики», а если таковых нет – то хотя бы небольшую остановку.

Поблагодарив давно почивших предусмотрительных каменщиков, сделали

полноценный привал с посещением близлежайшей кучи и трапезой.

Загрузившись обратно, поменялись – Клинт улегся отдыхать, а Хит встал

вперед, нести вахту. Выспавшийся Эйб устроился рядом с Сен-Крочезо и