Зовите меня Ада

– Может быть, кто-то из вас знает, с кем Олеся могла поссориться в последнее время? Может у неё были какие-то враги?

Все отрицательно замотали головами. Любанька вновь посмотрела на Аду, горячее чувство встрепенулось вдруг в её душе, какое-то ощущение того, что она знает виновника, и она уже открыла было рот, но тут же поймала на себе взгляд Ады, и было в нём что-то такое, от чего она тут же закрыла рот обратно.

– И правда, чего это я? – вдруг вяло подумала Любанька, весь запал внутри неё резко стух и погас, – Что за ерунда? Ада была всю ночь в больнице. Даже, если она и желала смерти Олесе, то явно не могла убить её собственноручно. Да и какое мне, собственно, вообще дело? У меня своя жизнь.

Любанька опустила плечи, вся как-то вмиг сникла, и сделалась равнодушной.

После обеда заведующий объявил результаты вскрытия, которое показало, что смерть наступила от внезапной остановки сердца. Снова одно и то же. Коллеги скинулись деньгами, чтобы передать их родителям умершей коллеги, и, в удручённом состоянии, разошлись по рабочим местам.

***

– Только вот, знаете что? – заведующий прижал в угол Анатолия Ивановича, который стал ему учителем, когда он только-только пришёл работать зелёным специалистом в эту больницу, и которого он безмерно уважал и любил, – Только вот что…

– Что такое? – Анатолий Иванович взял бледного, с мутными глазами, заведующего за руку, – Вам плохо, дружочек? Может немного коньячку? Сейчас можно. По пятьдесят грамм.

Игорь Петрович покачал головой, отрешённо глядя в окно, и продолжая притеснять Анатолия Ивановича к стене.

– Знаете что сказал мне наш патологоанатом? – зашептал он, наконец, оглядываясь по сторонам, – Он, конечно, не написал этого в результатах вскрытия, потому что это безумство какое-то. И близким умерших об этом не было сказано.

– Да не томите же, что там такое?

– У всех наших умерших внутренние органы не соответствовали своему возрасту, – с присвистом зашептал заведующий.

– Как это? Не понял, – нахмурился пожилой доктор.

– А вот так и есть, – отозвался с безумной полуулыбкой заведующий, – Всем им было от двадцати до сорока лет, а их органы были такими, какие бывают у старых, изношенных жизнью людей, лет, эдак, девяноста! А! Как вам? Как вы это изволите понимать? Ну, предположим, что у Олеси мы не видели того, что внутри, хотя и можем предположить, что она должна быть практически стопроцентно здорова. Но остальных-то мы с вами оперировали вместе с коллегами – и своими глазами видели их органы, и с ними всё было порядке, внутренности, как внутренности! Такое чувство, что умершие в момент смерти враз состарились лет на пятьдесят-шестьдесят. Что же такое происходит-то, а?

Заведующий схватился за голову, а Анатолий Иванович, задумчиво погладил бородку, глядя в окно на больничный двор.

***

– Что ж, Гадриэль, – улыбнулась Ада, когда они прогуливались по вечернему парку, – Кажется, наше пребывание в этом городе подходит к концу? Пора бы нам перебираться в следующий пункт назначения.

Крыс, сидящий на плече, и цепко держащийся лапками за шёлковое платье девушки, пискнул.

– Ты прав, ты прав, – согласилась с ним Ада, – Здесь становится слишком неуютно. Некоторые человеки уж очень догадливы и любопытны. Как эта вот Олеся или же Петровна. Ну, вот скажи, чего им не сиделось спокойненько в своей жизни, а? Занимались бы своими делами, а не совали нос в чужие судьбы и были бы сейчас живы. Так нет же, им всем неймётся. Они мнят себя великими сыщиками, которым под силу разгадать все тайны душ людских. Низкие, мерзкие людишки, живущие в своём болоте и от скуки сующие свой нос куда не следует.

Ты знаешь, Гадриэль, а мне даже не жаль их. Вот тех, что попадаются Тьме ненароком, да, тех жаль. Как та же Карина, которую Тьма выбрала в жертву, непонятно по каким там своим критериям. Эти люди ни о чём не подозревали, и, наверное, не заслужили стать пищей для Тьмы, но кто знает, быть может, и их было за что сожрать? Ну а этих, любопытных, мне не жаль вот ну совсем ни капельки, сами виноваты. Поделом им.

Крыс уверенно пискнул и потёрся розовым мокрым носом об ухо Ады. Та с нежностью повернулась к нему и уткнулась носом в его тёплый шелковистый бочок:

– Ты самый лучший друг на свете. Ты всегда понимаешь меня.

Глава 10

– Почему Вы приняли такое решение, Ада? – спросил заведующий, глядя на лежащий перед ним на столе лист бумаги.

– Хочу немного отдохнуть от работы, сделать перерыв, и просто пожить для себя. Отдохнуть, съездить куда-то. Я давно мечтала побывать в горах.

– Хм, может быть, вы просто возьмёте отпуск? Вам ведь уже положен, я думаю.

– Нет, я бы хотела уволиться.

– Я понимаю, вы устали, – Игорь Петрович потёр красные глаза, – Мы все очень устали в связи с последними прискорбными событиями. Однако, может не стоит рубить с плеча?

– Я уже всё решила, – ответила мягко Ада, – Мне нельзя больше задерживаться.

– Нельзя задерживаться? – Игорь Петрович взглянул непонимающе на медсестру, – О чём это вы?

– О личном, я всё о личном.