Зовите меня Ада

После вечерней смены Олеська прошлась по магазинам, заглянула в кафе, где встретилась со своим молодым человеком, а затем направилась домой. Путь её пролегал по тропинке мимо старого, заброшенного, гаражного кооператива, спрятавшегося за бетонной стеной. С другой стороны начинался лесопарк. Место было не из приятных, однако, как ни странно, никакого криминала, за исключением редких молодёжных драк, тут не случалось. Олеська выросла в этом районе и знала эту тропинку, как облупленную, и уж, конечно, не боялась тут ходить. Два фонаря освещали длинную тропинку в начале и в конце жёлтыми кругами света. Олеська шла в темноте между ними, нимало не заботясь о том, чтобы не споткнуться – дорога была ровной и утоптанной. До домов оставалось минут десять ходьбы.

Внезапно сбоку, между деревьев, показалось некое движение. Олеська, мельком взглянув, продолжила путь, подумав, что это кто-то из тех, кто вышел прогуляться с собакой. Но тень, продолжала мельтешить строго вслед за ней, шаг в шаг. Олеська немного напряглась, но чувство, возникшее в душе, было ближе к раздражению, нежели к испугу.

– Что за ненормальный? – подумала она, на всякий случай доставая из сумочки газовый баллончик.

Она ускорила шаг, но тень не отставала, и даже приблизилась. Олеська попыталась разглядеть её получше, однако силуэт выглядел таким нечётким и размазанным, что это ей никак не удавалось. Казалось, будто там, за стволами деревьев, мечется тёмный сгусток, туча, без определённых очертаний, она то выглядела громадной, вытягиваясь выше берёз и становясь полупрозрачной, то расплющиваясь, вновь, собиралась в плотный, чёрный, как сама тьма, клубок.

Олеська напряглась, сжала в руке баллончик, всмотрелась в темноту. Ей показалось, что непонятный силуэт приблизился к тропинке. Она уже могла различить странные, вытягивающиеся из него, то тут, то там некие щупальца или ложноножки, как у амёбы, которых им показывали под микроскопом ещё в школе, на уроках биологии. Ноги Олеськи вмиг стали тяжёлыми, в животе похолодело.

– Да что за хрень?

Она замерла на миг, а затем бросилась бежать со всех ног, туда, где желтело спасительное пятно света. Но добежать до него она не успела. Прямо перед нею, на тропинке, возникла вдруг высокая, выгнутая знаком вопроса тень, цвета смолы, она была темнее, чем сама ночь. Олеська сглотнула слюну, выдохнула и уставилась на фигуру, перегородившую ей дорогу.

Та изогнулась, заглянула ей в лицо, пахнула смрадом из раскрывшейся длинной щели, напоминавшей рот. Красные угольки глаз вперились в жертву жадным голодным взором.

Олеська хотела было закричать, но язык словно прилип к нёбу, во рту пересохло, зубы сжались как в судороге, как сжимаются челюсти у больного эпилепсией в судорожном припадке. Олеську затрясло.

– Брысь, – писклявым голоском выдавила она первое, что пришло в голову, – Пшёл отсюда.

Тень придвинулась ближе, расплываясь вокруг Олеськи, словно заключая её в объятия. Олеська дёрнулась, споткнулась обо что-то, полетела на землю, но упасть не успела, тварь подхватила её, и длинный, тонкий язык прополз по её щеке холодной мокрой змеёй. Голос, наконец, прорезался, и Олеська закричала, широко разинув рот, и выпучив глаза. В то же мгновение длинный язык молниеносно метнулся в раскрытый Олеськин рот и скользнул вниз, в глотку. Крик стал булькающим, а затем стих. Тело Олеськи ещё некоторое время продолжало беззвучно биться в конвульсиях, а после бесшумно упало на тропинку, безвольно раскинув в стороны руки и ноги, волосы её разметались вокруг лица, перекошенного ужасом. Тень, высунув язык из нутра девушки, медленно облизнулась и поползла обратно, к белеющим невдалеке стволам берёз.

Олеська была мертва.

Глава 9

Наутро в отделении стояла гробовая тишина. В процедурной тихо плакала Любочка, разводя антибиотики для внутримышечных инъекций и готовя капельницы для внутривенных вливаний, что стояли на столиках, поблёскивая стеклянными боками флаконов, как снаряды для миномёта у бойцов.

Да, война она у каждого своя. У медиков бой идёт с болезнью, не позволяя ей одержать верх, помогая организму пациента бороться и не сдаваться, побуждая все его естественные защитные силы собраться и дать отпор патогенным микроорганизмам.

Страшное известие облетело всю больницу уже в четыре часа утра, когда в морг было доставлено тело медсестры перевязочного кабинета хирургического отделения номер два, двадцатисемилетней Олеси Красновой. Заведующий через час был уже на работе. Дежурная бригада встретила его гробовым молчанием. Все были шокированы и поражены случившимся. Что могло произойти со здоровой, молодой девушкой? Отчего наступила смерть?