Зов пустельги

Нина почувствовала себя жуком, которого легкий щелбан отбрасывает на пару метров. Она упала всем телом на стол и прокатилась по инерции, сшибая все, что на нем лежало. Рамки с фотографиями, ручки, карандаши, бумаги, какая-то непонятная пирамида полетели со стола. От сильного удара головой о что-то краеугольное Нина потеряла связь с реальностью на какой-то момент.

– Куда навострилась, сука? – сумасшедшая ярость заполонила раскрывшуюся от потери дыру в душе Дэсмонда, и он перестал контролировать свой разум. И не будь Нина сейчас на месте жертвы, она бы не винила Дэсмонда, ведь она сама зачастую проигрывает атакам иррационального гнева, и также крушит человеческие жизни, как Дэсмонд крушит сейчас ее. Оказывается, у них гораздо больше общего, чем Нина предполагала. Мия была права, у всех есть свои монстры.

В следующую минуту Дэсмонд схватил Нину за волосы и бросил хрупкое тело на пол так, что из Нины вышибло дух. Она рефлекторно попыталась уползти, но сделав пару тяжелых ползков, остановилась, едва осознавая, где находится из-за возникшего головокружения. А безумец уже настиг ее.

– Я покажу тебе, как ковыряться в чужом мозгу! – ревел Дэсмонд. – Сейчас ты узнаешь, каково это, когда без спроса врываются в твое тело, сука!

Он одним рывком разорвал платье по шву на спине, и Нина задохнулась от осознания того, что сейчас произойдет. Намерения Дэсмонда были недвусмысленны, и хуже того – решительны и неуклонны! Свирепая невменяемость и алкоголь в крови окончательно свели Дэсмонда с ума. Нина чувствовала в нем тот похотливый гнев, который исходил из него импульсами в момент, когда жертвы испускали последний писк. Страх пробрал до позвоночника, когда Нина увидела себя в качестве одной из них.

Нина попыталась вырваться, но куда уж ей тягаться с набором мускулов и безумия? Дэсмонд схватил ее за волосы, приподнял голову и с силой ударил лбом о паркет.

Перед глазами все расплылось, металлический запах крови ударил в нос, горячая жидкость заливала глаза. Нина с трудом приподняла голову и взглянула на Монстра. Изломанные конечности с торчащими сухожилиями и оборванной в лоскуты кожи сидели беспорядочной кучей в кресле прямо перед ней. Протяни она руку, и дотронулась бы до Него. Безглазый монстр уставился на нее с безразличием, он лишь наклонял голову то в одну сторону, то в другую, будто измерял что-то.

Нина посмеялась над собой. Ну, и где твои друзья? Где твои всемогущие Монстры? Ты возносишь их до богов, трясешься перед каждым их рыком, а они сидят перед тобой и ни черта не могут сделать! Они, как трусы, нападают исподтишка на самых слабых, на тех, кто не в силах дать им отпор! А твой бесценный дар убийственного взгляда? Ну, давай, попробуй им воспользоваться в таком вот положении – лицом в пол! Да даже если тебе удастся перекатиться на спину, прежде чем ты вонзишь свой взгляд в его глаза, он уже тебя пристрелит! Пуля – быстрее твоего взгляда!

А Дэсмонд уже рывком стянул с нее трусы, и теперь роскошное дорогое черное кружево, которому Изабелла предрекала судьбу быть разорванным в клочья неудержимой страстью, вот-вот норовило исполнить свою судьбу. Правда, вряд ли Изи имела в виду изнасилование. Но кто ж знает этого эксперта по мужским грезам?

– Ты только и умеешь залазить в наши головы и выставлять наши страхи всем напоказ! А как насчет твоих страхов, а? Чего боишься ты? А я знаю, чего! Вы все одинаковые! Вы все боитесь одного и того же! Вы все – продажные шлюхи! – Дэсмонд яростно ревел.

Нина тяжело дышала, глаза продолжало заливать кровью. Ну, вот и все. Пора терять сознание.

Нина не сразу поняла, что за гул был вокруг. Он появился так внезапно, хотя может она просто отключилась на некоторое время, и вот пришла в себя, а вокруг какая-то суета, непонятный гомон, в котором она, кажется, различила, как кто-то зовет ее по имени.

– Нина! – громкий и настойчивый крик раздался возле самого уха.

Роберт стоял на колене возле лежащей на полу Нины и пытался привести ее в чувства. В другом конце кабинета Эрик, Рудольф и Марк пытались унять вопящего Дэсмонда.

– Эрик! Прости меня! Я подвел тебя! Она вывела меня! Это все она! Эрик, прости! – ревел Дэсмонд, едва связывая слова во внятную речь.

– Заткнись, Дэс! Заткнись, слышишь? – яростно вопил Эрик.