Зов предков

Краем глаза Владимир увидел, как и Чинги, отделавшийся от лиса, подступал к нему с правого боку. Сапфировая шпага тут же очертила пол-оборота и отбросила монгольскую шапку в сторону, прямо в лицо молодого воина. На секунду пушистый головой убор закрыл ему обзор и тут Волков ударил ногой, прямо в грудь Чинги, отчего тот вновь оказался на снегу. Поджидающий неподалеку огненно-рыжий лис вновь кинулся на свою старую добычу, попытался атаковать его в шею, но, к сожалению, ему досталось только человечье плечо. Но зверь не унялся и так и продолжил трепать.

Но на этом Владимиру пришлось забыть о лисе, поскольку вождь племени Айеши наконец-то соблаговолил вступить в бой. Без приветствий и каких-либо эмоций Шинь Си Ди сразу же атаковал с наскоку. Его удар оказался стремительным, но простым, раскрутив ятаган, хан ударил сверху. Волков выставил шпагу вперед, и серебристый клинок встретился с вороненой сталью. Впрочем, удар монгола вышел довольно сильным, отчего сапоги молодого дворянина глубоко продавили снег, а сам он едва вынес напор. Но уже в следующую секунду Владимир сделал шаг назад и атаковал сам, прямым и точным замахом, целя в сочленение черных доспехов, но Шинь Си Ди с легкостью отвел удар и, взмахнув ятаганом, устремил клинок к голове Уруса. Волков присел, вороненное лезвие прошло над его макушкой, но сам он, не обратив на это внимания, развернулся на месте и, вынырнув за спиной хана, направил шпагу ему в затылок, туда, где виднелась оголенная шея.

Удар был быстр и точен, и он мог сразить ненавистного противника наповал, но, как назло, рядом уже оказался Джау Кан. Его сабля снизу ударила по шпаге Волкова и изменила ее траекторию. Не теряя ни секунды, Владимир отскочил назад, чертя восьмерку перед собой и не отводя от врагов взгляда. Теперь напротив него вновь стояло два соперника, которые и не думали давать ему передышки.

Джау Кан сорвался с места, сделал несколько обманных движений и попытался полоснуть Уруса снизу в живот. Владимир отбил удар, но тут же сабля монгола полетела вверх. Волков опять пригнулся, уходя от смертоносной стали, а на него уже надвигался другой противник. Времени на то, чтобы поднять шпагу, просто не оставалось, и молодой дворянин инстинктивно, как кошка, отпрыгнул назад. Ятаган пронесся прямо напротив груди бывшего раба, дерущегося за свободу и жизнь, он располосовал рубаху и вызвал чувство боли. Да, черный клинок все-таки достиг цели, слегка задев грудь противника и оставив на ней тонкую, но неглубокую рану.

Владимир отскочил назад, весь ощетинившись, он зарычал, словно дикий волк. В ответ из под вороненого шлема раздался противный смешок.

— Тебе не справиться с нами двумя, грязный Урус! — заговорил Шинь Си Ди.

— Тут ты прав! — неожиданно легко согласился Волков, и вдруг побежал в сторону к обветшалым деревянным хибарам. Протиснувшись между двумя домишками, он скрылся из виду.

Джау Кан и Шинь Си Ди кинулись вдогонку. Узкий проход между рыбацкими хибарами не предвещал никакой опасности. Старый монгол шагнул в него первым, но понимая тактику Уруса, он был на стороже. Медленно воин Айеши прошел вдоль домов и уже почти вышел из узкого хода, как вдруг услышал шум сверху. Инстинкт сработал моментально, тело все напряглось и прыгнуло вперед, выскакивая из прохода, и вовремя, поскольку за его спиной вдруг обрушилось несколько бревен.

Джау Кан с облегчением вздохнул, переведя дух. Воин стоял на твердом снегу, а узкий проход между домами лежал за его спиной. А впереди была заснеженная пустота, окраина рыбацкого поселения, расположенного на высоком крутом берегу, но вот Уруса видно не было. Старый монгол посмотрел по сторонам и увидел противника справа. Рубаха на груди у Владимира была вся покрыта кровью, но все же русский от чего-то улыбался. Поднятая сапфировая шпага внезапно сорвалась с места и рубанула по привязанной к деревянному колу веревке, после чего раздался оглушительный шум. Старый монгол успел лишь развернуться на месте, как вдруг из прохода вынырнуло огромное привязанное на канатах бревно, и с силой ударило Джау Кана в грудь. От удара тот отлетел в сторону, пропахал спиною снег, и больше уже не поднялся.

Серые глаза молодого дворянина блеснули. Враг лежал неподалеку от него и не шевелился. Жив ли он был или мертв — этого Владимир не знал. На то, что Джау Кан погиб, надеяться, казалось, преждевременно, но если монгол и жив, то ему крепко досталось, и многие из его костей сломаны, поэтому бой он продолжать не сможет. Но вдруг?

Волков облизнул пересохшие губы и поднял шпагу на изголовье. Шинь Си Ди так и не показался, поэтому нужно было быть на стороже. Но, тем не менее, Владимир тронулся вперед к бездыханному телу Джау Кана, желая докончить дело. И как только он достиг края дома из прохода с яростным криком на него обрушился хан Айеши.