Зов ночной птицы

Мэтью был уверен, что, если подождать достаточно долго и хорошенько вглядеться в даль, можно будет обнаружить признаки более крупного судна на якоре — огонек раскуриваемой трубки или лунный блик на свернутом парусе. Но у него на это не было времени, да и желания тоже. И так понятно, что гребная шлюпка не годится для долгих морских переходов.

Мэтью посмотрел в сторону Фаунт-Ройала, куда ушел Уинстон. Удостоверившись, что поблизости никого нет, он встал в полный рост и перешел от пассивного наблюдения к активным действиям. По разрыхленному песку рядом с пальмочками он определил место тайника и — пару раз уколовшись шипами — завладел спрятанной в зарослях лопатой.

Буквально следуя советам Уинстона, его сообщники зарыли ведра совсем неглубоко. Мэтью требовалось только одно из них. То, которое он извлек из тайника, оказалось самым обычным хозяйственным инвентарем, но его крышка была густо обмазана уже затвердевшей смолой. Весило ведро фунтов семь-восемь. Мэтью заровнял углубление той же лопатой, а потом вернул ее на прежнее место и уже с добычей пустился в обратный путь до Фаунт-Ройала.

Этот путь оказался ничуть не легче его первого похода через болото. Он сообразил, что двери особняка уже могут быть заперты и тогда придется звонить в колокольчик, — но стоило ли показываться прислуге с ведром в руке? Какую бы игру ни затеял Уинстон, лучше пусть он до поры не ведает, что расклад поменялся. Хотя Мэтью в целом доверял миссис Неттлз, он все еще считал, что никто из жителей этого злополучного городка не может быть полностью вне подозрений. Как же поступить с этим ведром?

На сей счет у него возникла идея, хотя тогда все же пришлось бы довериться одному из местных. Точнее, даже двум, если считать жену Гуда. Однако ему не терпелось открыть запечатанное ведро, а с этим как раз мог помочь Гуд.

Мэтью возблагодарил Бога, когда болото осталось позади, и, через сосняк обойдя стороной вышку, вскоре очутился перед хижиной Гуда. Тихонько постучал в дверь, но даже такой стук показался ему чуть ли не тревожным набатом, способным поднять на ноги весь невольничий квартал. К его досаде, пришлось стучать повторно — и чуть сильнее, — после чего в закрытом промасленной тканью окошке забрезжил свет.

Дверь отворилась. В проеме возникла рука со свечой, а над ней — заспанное лицо Гуда. Он был явно не намерен церемониться с нахалом, разбудившим его среди ночи, но увидел белую кожу, а затем опознал визитера и поспешил сменить гнев на милость.

— Ох… это вы, сэр?

— Мне нужно срочно кое с чем разобраться, — сказал Мэтью и продемонстрировал ведро. — Можно войти?

Разумеется, Гуд не мог ему отказать.

— Что там такое? — спросила Мэй с их убогого ложа, когда Гуд впустил Мэтью и закрыл дверь.

— Тебя это никак не касается, женщина, — сказал Гуд, зажигая вторую свечу от первой. — Спи дальше.

Она повернулась на другой бок, подтянув до шеи ветхое одеяло. Гуд поставил обе свечи на стол, а между ними Мэтью поместил ведро.

— Я только что выследил одного джентльмена, ходившего на болото, — пояснил Мэтью. — Не буду вдаваться в детали, но у него там припрятано немало такого добра. Я хочу знать, что это.

Гуд провел пальцами по запечатанной крышке. Затем поднял ведро и повернул его донышком к свету. Там обнаружилось выжженное на дереве клеймо с большой буквой «К» и буквами «ЧТ» под ней.

— Это клеймо бондаря, — сказал Гуд. — Похоже, он из Чарльз-Тауна.

Он осмотрелся в поисках подходящего инструмента, остановил выбор на большом ноже с крепким лезвием и стал отковыривать им застывшую смолу по периметру крышки, в то время как Мэтью нетерпеливо наблюдал за его действиями. Когда щель была расчищена на достаточном протяжении, Гуд вставил в нее лезвие и надавил на ручку ножа, как на рычаг. В следующий момент крышка подалась, и он снял ее с ведра.

Еще до того, как они заглянули внутрь, подсказку дал запах.

— Фу-у! — произнес Гуд, морща нос.

Насколько уловил Мэтью, этот резкий запах был сернистым в своей основе, с примесью скипидара и свежевыгнанного дегтя. В целом, содержимое ведра выглядело как густая черная краска.

— Можно твой нож? — спросил Мэтью и, получив его, лезвием помешал вонючую смесь. При этом на ее поверхности появились желтоватые прожилки серы. Он уже начал понимать, с чем столкнулся, и картина вырисовывалась хуже некуда. — Найдется сковородка, на которую можно будет вылить немного этой гадости? И еще нужна ложка.

Гуд, с присущей ему расторопностью, мигом снабдил его чугунной сковородой и деревянным ковшом. Мэтью зачерпнул только один раз, и этого хватило, чтобы покрыть тонким слоем дно сковороды.

— Достаточно, — сказал Мэтью. — Сейчас посмотрим, что у нас тут есть.