Зов черного сердца

– Нет уж! – заупрямился Антип. – Вместе пришли, вместе и войдем.

В храме пахло свечным воском и просвирами. Оба монаха не сговариваясь набрали воздуха в грудь, прикрыли в блаженстве очи. Лука не раз замечал, даже эхо тут не скачет шкодливым бесом, а пригибается раболепно, стелется по самому полу, головы не поднимет.

То, что в храме все уже не так, поняли они не сразу. Сперва Антип заметил сдвинутый в сторону жертвенник, который еще при его деде стоял на том же месте. Теперь же он был сдвинут далеко в сторону, туда, где висит икона Троицы.

Висела икона…

На ее месте теперь зияла темная кирпичная кладка. Дальше – больше. Половина иконостаса оказалась разорена, снято все, что только поддалось. Тут и там разверстыми ранами открывались дыры, где еще недавно находились святые лики.

От увиденного в груди стало жарко и колко. У кого могла подняться рука на подобное злодеяние?

– Лука, как же это? – только и смог вымолвить Антип, прежде чем рухнул на колени, заливаясь слезами.

– Встань, – потянул его на себя Лука, – настоятеля мы так и не нашли. Вдруг ему помощь наша нужна!

Будто в ответ на его чаяния из алтаря послышался шум, как будто упало что-то тяжелое. Потом снова и снова.

Настоятель, в одной ночной рубахе, как раз занес топор над головой, когда они вошли. Топор тяжело опустился на доску, в которой Лука сразу признал икону. Не помня себя, бросился он на настоятеля, дабы помешать хуле.

Откуда в щуплом теле взялось столько силы, что старик на полторы головы ниже Луки и куда уже в плечах отшвырнул монаха как кутенка, выставив перед собой колун.

На них теперь смотрели безумные глаза Петра. Именно таким братья запомнили его последние часы, проведенные в бренном теле. Была ли у Петра такая же сила, доподлинно не известно, а вот взгляд – точно был. Пустой, рассеянный, направленный будто в никуда и сразу же в самую душу.

Настоятель не нападал, он в какой-то момент и вовсе потерял интерес к тем двоим, что пытались отобрать у него орудие. Развернулся, чтобы замахнуться снова, чтобы теперь уж наверняка попасть и разрубить икону, тут-то Лука с Антипом и бросились на него скопом.

Сила покинула настоятеля или он сам не хотел больше сопротивляться, только скрутили его быстро, усадив у стены, сунув под старую спину ветошь, стало быть от продува. Настоятель раззявил рот, откуда пахнуло гнилью, прохрипел чужим голосом:

– Вернулась кошка к котятам, так их уже крысы поели! И вы – крысы! Бегите, крысы! Кыш!

– Петр так говорил перед тем как…