Зловещее поручение

– Ничего, удача еще придет ко мне, – заявил Чан.

Опять вошел Парадайз, теперь с хлебом, и Чан замолчал, но едва тот удалился, прибавил:

– Вчера ночью, в гостиной, я сделал замечательное открытие…

– Неужели? И какое?

– Вы давно знаете своего великолепного слугу?

Кирк изумленно открыл рот.

– Парадайз?! Боже мой! Уж не намекаете ли вы.,.

– Его наняли по рекомендации?

– Король Георг не мог бы иметь лучшего. Графы и князья тепло отзывались о нем. А почему бы и нет? Он самый прекрасный в мире слуга.

– Скверно, – вздохнул Чан.

– Что скверно? Что вы имеете в виду?

– Скверно, если самый прекрасный в мире слуга обзаводится привычкой вскрывать письма… – Он внезапно замолчал, ибо Парадайз принес яйца и бекон. Когда он вышел, Кирк спросил, понизив голос:

– Парадайз распечатал письмо из Скотленд-Ярда? Как вы догадались?

Чан кратко все объяснил. Мрачно выслушав его, Кирк вздохнул:

– Этого следовало ожидать. Дворецкие всегда влезают в такие дела. Но Парадайз! Образец совершенства! Непостижимо! Как же мне поступить? Выгнать его?

– О нет, – возразил Чан. – Пока надо только молчать. Он не должен знать, что нам известна его слабость. Будем просто наблюдать за ним.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Кирк. – Позже я все равно до него доберусь. Жаль только, что казнить его не мне придется.

– Наказание может и не понадобиться, – заметил Чан.

– Надеюсь, что так, – сказал Кирк.

После завтрака Чан позвонил в редакцию «Глобуса» и спросил домашний адрес Билла Ренкина. Тот еще спал, но, разбуженный, сразу откликнулся на приглашение Чана приехать в бунгало Кирка.

Уже через час, выбритый и полный энтузиазма, Рен-кйн появился. Он широко улыбался, пожимая всем руки.

– Что, не смогли удержаться от соблазна? – спрашивал он. – Холодный и рассудительный представитель Востока вернулся назад.

Чан кивнул.

– Холодный и рассудительный представитель Востока слишком любит американцев, чтобы бросить их в беде. Я вернулся помочь капитану Фланнери.

– Все верно! – засмеялся Ренкин. – Я разговаривал с ним вчера вечером. Он здорово удручен, но не признается в этом даже самому себе. Ну, а что нового? Кто убил сэра Фредерика?

– Дело слишком запутанное, чтобы решить его сразу, – ответил Чан. – Сперва надо проникнуть в прошлое и как следует в нем разобраться. Кстати, вы можете мне помочь в одной небольшой проблеме. Потому я и осмелился вас побеспокоить.

– Какое беспокойство? Я просто счастлив, что вы мне позвонили. Давайте, выкладывайте.

– Прежде всего условимся о полнейшей тайне. Никаких публикаций. Понимаете?

– Для начала согласен. Но потом… потом я буду первым. Идет?

Чан улыбнулся.

– Однако вы довольно привередливы. Ладно, так и порешим. А пока надо вести расследование… Вы помните историю Евы Даренд?

– Разве ее можно забыть? Еще ни одна история настолько меня не потрясала… Пешавар, темные холмы, игра в прятки и маленькая блондинка, которую никогда больше не видели. Если не это называют романтикой, тогда вообще неясно, что ею называют.

– Ваши слова выражают истину. Она исчезла пятнадцать лет назад, так говорил сэр Фредерик… Однако ни он, ни статьи, которые я просмотрел, не сообщали точной даты. В какой день, какого месяца приблизительно 1913 года Ева Даренд растворилась в ночи? Вы сумеете это выяснить?

Ренкин торопливо закивал.

– Подробную информацию наверняка печатали газеты всего мира. Я немедленно перерою наши подшивки за 1913 год.

– Великолепно, – одобрил Чан. – Но только лично вы, и никто другой. Думаю, вы найдете то, что нам нужно. И взгляните, пожалуйста, упоминается ли там имя полковника Битхэма.

– Что?! Битхэм? Эта важная птица? Неужели он замешан в случившемся?

– Вы его знаете? – поинтересовался детектив, игнорируя последний вопрос.

– Я брал у него интервью. Загадочная личность. Если окажется, что он фигурирует в деле, моя статья получится еще увлекательнее, чем я ожидал.

– Но возможно, он и не причем, – предупредил Чан. – Пока мною руководит простое любопытство. Итак, вы просмотрите газеты?

– Обязательно! И сразу же поставлю вас в известность. Уже лечу!

Репортер убежал, оставив Чана наедине с увесистой книгой. До самого ленча гонолульский детектив сопереживал и удивлялся полковнику Битхэму. Вместе с ним он шел сквозь пески, снега, горы и реки. Рядом погибали люди и верблюды, мили пути ложились за плечами. Ничто не могло остановить полковника…

Во время ленча зазвонил телефон, и Кирк снял трубку.

– Алло… О, мисс Морроу!.. Конечно, он здесь… Да, буду… Извините… Не беспокойтесь… Просто мистер Чан чужой в нашем городе, и я не хочу его потерять. Да… Нет, я приду, так что не возражайте, леди, не возражайте… – Он повесил трубку на рычаг. – Мы приглашены к двум часам в кабинет к мисс Морроу для встречи с Эндербэями. То есть, приглашены вы, а я напросился.

Ровно в два Чан и его хозяин входили в здание прокуратуры.

Кабинет мисс Морроу оказался душной каморкой, снизу доверху, заставленной книгами.

Заместитель прокурора, встав из-за стола, с улыбкой поздоровалась с ними.

Кирк придирчиво огляделся вокруг.