Злой гений Нью-Йорка

Как нельзя кстати в комнате снова появилась мисс Диллар и нежно обняла миссис Драккер.

— Пойдемте, — негромко произнесла девушка, — мы сегодня будем долго кататься за городом, леди Мэй. — Она повернулась к Маркхэму и с упреком в голосе добавила: — Дядюшка просит вас пройти к нему в библиотеку. — С этими словами Белль увлекла пожилую женщину в коридор, и они спустились на первый этаж.

— Странная особа, — покачал головой сержант Хит, молча наблюдавший за всей этой сценой. — По-моему, она недолюбливала этого Джонни Спригга.

Вэнс задумчиво кивнул.

— И наше появление здесь сильно напугало ее. И все же она не так уж плохо соображает, сержант. Конечно, болезнь сына и его инвалидность повлияла на нее, и то, что она наговорила нам сейчас, — следствие того, что она начиталась стихов из сборника «Матушки Гусыни». Отсюда и детские игры, и Робин, и Спригг… Есть во всей этой истории какое-то подводное течение. Мне иногда кажется, что я заблудился в подземном царстве троллей из «Пер Гюнта» Ибсена, населенном только ненормальными чудовищами. Может быть, профессор Диллар будет более реалистичен и поведает нам нечто земное.

Профессор встретил нас относительно спокойно, не проявив, однако, никакой радости. Его стол был завален бумагами, и мы сразу поняли, что отвлекли его от весьма важной работы.

— Чем обязан столь неожиданному визиту, Маркхэм? — поинтересовался он, когда мы расположились в комнате. — Вы можете сообщить мне нечто важное о гибели Робина? — Отметив страницу в книге Уэйла «Пространство, время и материя», он откинулся на спинку кресла и бросил на нас вопросительный взгляд. — Я сейчас занят трудами Маха и его представлениями о механике…

— Мне очень жаль, — произнес Маркхэм, вздыхая, — но о гибели Робина я пока не могу сообщить вам ничего нового. Сегодня в вашем районе произошло еще одно убийство, и мы имеем некоторые основания предполагать, что оба преступления каким-то образом связаны. Я бы хотел спросить вас, сэр, не знакомо ли вам имя Джона Спригга?

Профессор встрепенулся.

— Это его убили? — насторожился он; его усталость и раздражение мгновенно исчезли.

— Именно так. Человек по имени Джон Спригг был застрелен в парке Риверсайд, возле восемьдесят четвертой улицы сегодня утром, примерно в половине восьмого.

Профессор перевел взгляд на камин и долго молчал. Видимо, он внутренне боролся с собой, не зная, как ему поступить дальше.

— Да, — наконец, заговорил он. — Я, то есть мы знаем человека с таким именем и фамилией, но только вряд ли это одна и та же личность.

— Кто он такой? — спросил Маркхэм.

Немного помолчав, профессор дал ответ:

— Тот парень, которого я имею в виду, лучший ученик Арнессона по математике, он учится на последнем курсе.

— А откуда вы его знаете, профессор?

— Арнессон несколько раз приглашал его к нам в дом. Он хотел, чтобы мы познакомились с ним и побеседовали. Арнессон гордился этим мальчишкой. Должен согласиться с ним: этот парень действительно был талантлив.

— Значит, его знали все ваши домочадцы?

— Да, по-моему, Белль была с ним знакома. А если к моим домочадцам, как вы выразились, вы относите Пайна и Бидл, то я склонен думать, это его имя и фамилия также известны и им.

— Скажите, профессор, Драккеры знали Спригга? — поинтересовался Вэнс.

— Не исключено. Арнессон и Драккер довольно часто встречаются… Теперь я припоминаю, что Драккер гостил у нас в тот вечер, когда сюда заходил Спригг.

— А Парди? Он тоже был знаком со Сприггом?

— Этого я утверждать не могу. — Профессор нервно застучал пальцами по подлокотнику и повернулся к Маркхэму: — А к чему все эти вопросы? Что общего между нашим знакомством со студентом по фамилии Спригг и сегодняшним убийством? Вы же не собираетесь объявить мне, что убитый как раз и есть ученик Арнессона?

— Боюсь, что все именно так и есть, — произнес Маркхэм, тяжело вздохнув.

Когда профессор заговорил снова, в его голосе, как мне показалось, зазвучали нотки страха:

— Но какое отношение данный факт имеет ко всем нам? Почему вы объединяете смерть Робина и Спригга?

— Ничего конкретного я пока что вам сообщить не могу, — честно признался прокурор. — Но цель обоих убийств, вернее, отсутствие мотива в обоих случаях каким-то образом все же объединяет их.

— Иными словами, никакого мотива вы до сих пор не обнаружили. Но если вы считаете, что все убийства, не имеющие мотивов, можно объединить…

— Здесь еще играет роль время совершения убийств и их близость по территориальному признаку, — обратил внимание на детали прокурор.

— И это ложится в основу ваших предположений? — презрительно хмыкнул профессор. — Вы, Маркхэм, никогда не были хорошим математиком, но вы просто обязаны знать, что на таких эфемерных основаниях никакие гипотезы строить нельзя.

— Но их фамилии! — вмешался Вэнс. — Птенец Робин и Джонни Спригг — именно эти герои встречаются в известных детских стихах.

Старик посмотрел на него с нескрываемым удивлением, потом лицо его побагровело, и он выпалил:

— Ваши шуточки здесь совершенно неуместны, сэр.