Злоборцы

– Пусть ваш подвиг увенчается славой и успехом. – Эльфийский глава раскланялся. – Наши сказители сочинят славную песнь о героях, а Эльфитам никогда вас не забудет.

Кир мило улыбался, тщетно пытаясь вспомнить, был ли в их коллекции хоть один подвиг, увенчавшийся успехом в хорошем смысле слова.

***

– Не нравятся мне эти эльфы, – Мамс решил поделиться мнением, пока разыскивал в походной сумке последний сухарь. Эльфы ушли так же внезапно, как и появились: еле уползли, шаркая столетними ногами.

– Но их понять можно. – Кир тоже вспомнил о еде и стал прощупывать в спешке созданный тайник, куда этот сухарь втихаря запихнул.

Казион молчал, посмеиваясь над кировским «втихаря». Рот его был занят едой.

– Гордые слишком. Надо проще быть. – Мамс оставил бесполезные попытки и стал готовиться к путешествию на голодный желудок. – Наша столица… Былая слава… Что за название такое – Эльфитам? По-моему, ни один город не зовётся Людиздесь. Любят себя они очень.

– Надо над планом подумать, – предложил Кир, тоже осознавший бесплодность поисков сухаря. Оба с подозрением глядели на Казиона.

– Что?! – невозмутимо отозвался маг. – Сам согласился. Теперь – думай.

– Да уж, задачка непроста: на каждом углу эльфам дифирамбы петь.

– Не поможет. – Казион угрюмо стряхивал крошки с колен. – Кто поверит? Над ними смеялись, издевались, их ненавидели – так и будет до конца времён.

– Тогда сами станем эльфами! – радостно провозгласил Кир.

Идеи Кира обычно не так сильно вдохновляли спутников, как его самого.

– Ну, что мы умеем? Воевать? Петь?

Мамс и Казион озадаченно смотрели на одинокое бревно, пытаясь хоть в нём найти ответ.

– Правильно: лучше всего у нас получается терпеть. Мы будем сносить насмешки, издёвки, будем упрямо жить средь людей в Малых Кирпичах. К нам привыкнут. А потом… пригласим туда эльфов. И всё пройдёт гладко, без конфликтов. По-моему, отличный план. Вы готовы?

Кир перекинул мешок через плечо и поспешил навстречу приключениям. Друзья решили немного обождать, погреться на полянке в лучах летнего солнышка. Прошёл час – Кир не вернулся. Прошёл ещё один, и они поняли серьёзность его намерений. Потом встали и с недовольными минами отправились в сторону деревни.

***

Кир знал, что они всё-таки придут: с отрадой жевал яблоко, сидя на бревне, на дороге, ведущей в Малые Кирпичи. Рядом лежала куча хлама: три увесистых посоха, обмотанные золотистыми лентами, такого же цвета ободок, три парика со спутанными длинными волосами – их можно ещё использовать как одеяла. И, конечно, три рваных рубища и шесть огромных накладных ушей. Кир от нечего делать насадил уши на остриё меча и воткнул его в землю. Забавно было время от времени поглядывать на испуганное лицо одинокого пастуха, которому выпало счастье пасти коз неподалёку.

– Ага, вот и вы, – улыбнулся довольный Кир. – Я сделал почти всю работу. Дело за малым!

– Где взял эльфийские шмотки? – вместо похвалы спросил Казион.

– Помнишь тех актёров? Ну, Джо там, Уилл, их хозяин, ещё Молли.

– А, Молли, – протянул со смаком Казион. Имена, лица и формы девушек он не забывал.

– Как там Заг поживает? – поинтересовался Мамс.

– Нормально. Теперь пишет исключительно комедии. Правда, с последней неувязка вышла. Заг решил сделать ставку на актуальщину: узнал, что в округе живут эльфы и быстренько накропал пьесу о любви эльфийки и человека. Комедия не успела даже начаться: ушастых актёров закидали яйцами.

– Я заметил. – Казион презрительно разглядывал рубище. Неужели Кир и вправду мечтает, чтобы он надел вот это? Потом перевёл взгляд на мантию первокурсника и понял: особой разницы-то и нет. В очередной раз маг проклял себя за связь с отсталыми людьми. А вдобавок проклял их.

Деревня Малые Кирпичи виднелась за невысокими холмами. Надо было переодеться, чтобы ни один житель не заметил. Кроме пастуха, конечно, который увиденное на всю жизнь запомнил.

– А зачем уши мечом проткнул, идиот?! – не выдержал Казион, когда они понесли маскировку в сторону леса.

– Не знаю, – поделился Кир. – Весело показалось.

Мамс указал на выстроенный кем-то шалашик и предложил переодеться там. Внутри царило запустение, словно его бросили очень давно и заново обживать не собирались: прутья заросли паутиной, на полу валялась ржавая коса, а на камнях, служивших столом, лежала рукопись с заголовком «Государство и революция».

– Серьёзные люди жили, – пробормотал Кир, рассматривая свиток.

Он и Мамс бросили на пол одежду и оружие, Казион бережно сложил на стол свёрнутую мантию и с ворчанием принялся натягивать вонючие лохмотья. Мамс еле влез в рубище и смотрелся комично.

– Мамс, переодевайся, – твёрдо решил Кир. – Слон не будет походить на страуса даже в перьях. Извини за грубую метафору. Просто, чтоб ты понял.

– Ладно, чего на тебя обижаться, – махнул рукой мельник. – Правда, меня ещё не сравнивали со страусом…

– И кем он будет? – поинтересовался без интереса Казион.

– Собой, – загадочно ответил Кир. – Кажется, у меня созрел план безболезненного прохода в Малые Кирпичи.